Размер шрифта
-
+
В эфире Шорох. Стихи … – 2024 - стр. 16
(неуместно шучу, что задрал Харона):
«Дайте лодку и не провожайте тех, кто
сам себе проводник и т. д. по тексту».
Унесло, да не вынесло – так бывает,
декорации дремлют на старых сваях,
спутник шёпотом треплет пространство: «Просто
чумовая наживка – безлюдный остров».
Спутник весел, но вёсла ему, похоже,
тоже через перчатки стирают кожу.
Разминает ладонь: «Всё понятно, двери
открываем кроваво, в твоей манере».
Дремлет пепельный мир на фантомных сваях,
повело и не вывело – так бывает:
ил, песок, неустойчивость контрапоста,
и любое пространство – плавучий остров.
Серпантином водорослей и спиртом
тянет/тянется нитью, сбивает с ритма,
сквозняком у виска эхо: «Снова здесь?».
Я смотрю ей в глаза и ловлю сабспейс.
печать терруара
По чести, нет места для барышни между
«потерянным» и «подающим надежды»
в открытой коляске. Смешок: «Белоснежный
батист откровенно не в масть,
но я ей представлен, и нынешней ночью
интрижку недельную можно прикончить
дебошем, кошмаром, скандалом, короче,
роль куклы – эффектно пропасть.
При всём уважении, рислинг не греет,
шмальнуть пятилетней мадерой быстрее,
чем нёбом за мёдом ловить орхидеи,
сдувая прилипшую прядь».
При всём пиетете, смазливая нежить,
и мотто безнравственном: «Чем бы ни тешилось,
лишь бы дышало», под корпией снежной
без разницы, чем примирять
голодную сущность с безвкусно помпезной
скорлупкой ветвисто разросшейся бездны,
фасады – обёртка, подуешь – исчезнет,
и бог с ней, приехали, стой.
Не прячь под перчатками мраморный холод,
мой друг, ты отравлен, и это надолго,
занозу клещами мурыжить – без толку:
сломаю, и страшно не той
иголкой поддеть. «Он сажает занозы
при всякой возможности“. „Спрашивать поздно,
но что нас роднит с департаментом Мозель?».
Не падай в охоту на боль,
а то мы дойдём до изнанки Тосканы
к утру, воскрешая нездешние раны.
Не лучше быть неуязвимым и пьяным?
На лестнице, сразу? Изволь.
Подружка краснеет, не чуя подвоха,
/а чем бы ни тешилось, лишь бы не сдохло/,
рапира и хлыстик вписались неплохо
в подвластный канонам портрет.
Я пью из горлá, на пороге зависнув,
под крышей люкарна студёней, чем рислинг,
практично: не страстью, так злостью давиться,
искрит – хоть на время согрет.
«Кружи меня» – кредо удобное, впрочем,
приелось в два счёта. «Желаешь отсрочить?».
Гвоздём по стеклу минеральная горечь —
печать терруара. Решай,
смешливая нежить, вести до излома,
до крови не первой, до первого слова,
свистящего пулей, а, может, до дома?
Смотри, до чего хороша.
Призыв без ответа, напрасные слёзы,
/а чем бы ни тешилось, лишь бы не мёрзло/,
причём здесь изнанка Тосканы и Мозель
останется тайной пока.
Страница 16