В долине солнца - стр. 37

…и снова пошатнулся.

Подойди.

Женоподобная тварь звала его к себе. Она подалась вперед, очутившись в голубом луче света, и он увидел ее лицо: серое, иссохшее, рассыпающееся, а потом язык вывалился из пасти и непристойно прокатился по губам.

Подойди, кровь моя, жизнь моя, родня.

Тревис взобрался по лестнице и рухнул на постель, весь мокрый от пота и крови, и женоподобная тварь скользнула к нему, чтобы оказаться сверху, и, проведя хрупкими руками по его плечам, обняла за голову. Поласкала его щеку, поцеловала. От нее пахло алкоголем, сигаретами и гнилым мясом, и Тревис почувствовал, как шелушащаяся кожа твари прижалась к его собственной, и как руки нащупали ремень, расстегнули пряжку, потянули за нее.

Т-Р-Е-В-И-С.

Она рассмеялась, и все тело нависшей над ним твари было грязным и гнилым, а когда она открыла рот шире, он увидел старые неровные зубы, ряд за рядом – точно у акулы. Глаза у нее горели.

Кого ты сейчас видишь, Тревис? Кого?

Его голос переменился – это была та, кого он слышал раньше…

Тревис? Так тебя зовут?

…за мгновение до того, как он обхватил ее горло ремнем. Женщина с темными волосами и шрамом над губой, где ее порезал бывший, и глазами, сверкающими, как у зверя перед несущимся на него грузовиком, но голос твари снова стал другим, как у той, темноволосой, и как у последней…

Мне нравится это имя, Тревис

…милые красные губки, а потом как у третьей…

О Тревис, пожалуйста, да, Тревис

…а эта была так похожа на девушку, которая купила ему ремень на ярмарке, когда ему было шестнадцать, и он взял ее за грудь, а она запачкала кровью сиденье в грузовике его отца…

Давай, давай, неужели не помнишь, как меня зовут, назови же мое имя, Тревис, скажи, скажи

– Рю, – выдохнул он. – Рю.

Тварь улыбнулась, и он услышал звук, похожий на копошение жирных бурых червей в сырой земле, и наконец вспомнил.

Звезды на небе.

Ее руки, сложенные на столике, остальное тело – в тени.

Ремень был затянут вокруг его ноги, чуть выше колена.

И она, тварь по имени Рю, скользнула вдоль его тела, взяла его нож и рассекла плоть его бедра, а он закричал…

в темноте, на пропитанных его кровью простынях, умирая, чувствуя, как жизнь покидает твое тело, ты и сможешь увидеть свое истинное лицо, не незнакомца, не вора, а свое, и обретешь все, что когда-либо терял

…и теперь он проснулся с ощущением крови во рту.

По-прежнему сидя за столом, положив голову себе на руки, он почувствовал запахи отбеливателя, гамбургера, желчи, крови и чего-то еще – гнилого фрукта? Поднял голову и увидел, что его щека была испачкана в крови, которой его стошнило. Стол стал липким. Часть крови попала ему на футболку и засохла на груди. Он кое-как поднялся и, зайдя в туалет, посмотрел на себя в разбитое зеркало. На него уставилось испачканное существо, разбитое на три осколка, призрак с крошечными черными глазками с желтыми зрачками. Впалые щеки потрескались, как засохшая грязь. Зубы неправильной формы, выпирающие десны.