В дебрях Атласа - стр. 5
– Кто номер первый?
– Михай Чернаце.
– Ну-ка посмотрим, как венгерские магнаты[5] умеют обрабатывать свою землю и строить траншеи. Они, говорят, молодцы…
По взводу пронесся ропот. Услыхав его, свирепый вахмистр разразился грубой бранью и приказал номеру первому выйти вперед. Мадьяр вышел спокойным, ровным шагом. Все глаза с тревогой устремились на него.
– Что прикажете? – спросил он с новым усилием, подавив страшную ярость, бушевавшую у него в груди.
– Возьми тачку и бегом вокруг бледа! Довольно отдохнул, – приказал вахмистр.
Мадьяр схватил тачку и побежал кругом плаца.
Тут на него посыпался град противоречивых приказаний:
– Бери заступ!.. Стой!.. Вези тачку! Копай землю! Стой!.. На колени!.. Ну, беги, как бежал мимо двух тысяч мексиканцев. Бери опять тачку…
Мадьяр крепился. Казалось, он дал себе слово не попасть в сети, расставленные ему неслыханной грубостью. С сердцем, разрывавшимся от ярости, он выказывал сосредоточенное повиновение, и каждый раз, как вахмистр бросал ему новое приказание, отвечал с натянутой улыбкой:
– Готово!.. Если желаете, покажу, как строить траншеи и в Венгрии и в Мексике…
Но бывали мгновения, когда в этом голосе как бы слышался далекий рык льва.
Наконец вахмистр объявил:
– Стой!.. Пока отдыхаешь, можешь мне скрутить папиросу.
– А! Так еще не кончено? – спросил магнат, и лицо его исказилось страшным гневом.
– Нет, любезнейший граф, сегодня день рабочий. Капитан, уезжая, приказал не давать лентяйничать, а я не такой человек, чтоб ослушаться приказания начальства.
– Он тебе приказал уморить нас? – грозно спросил мадьяр.
– Молчи! Хоть ты и венгерский магнат, но не имеешь права повышать голос на меня. Мы здесь не в Карпатах, не в Будапеште…
Из груди мадьяра вырвалось рычание загнанного зверя.
– Это слишком! Как ты смеешь оскорблять магната! Вот тебе… Он схватил тяжелый ранец и изо всей силы швырнул его в вахмистра.
Удар пришелся в грудь. Вахмистр зашатался, но не успел еще упасть, как второй ранец полетел ему в лицо и буквально размозжил нос. Ранец бросил Энрике, тосканец.
В то время как вахмистр упал, обливаясь кровью, спаги, стоявшие в тени, бросились с заряженными пистолетами и обнаженными саблями к легионерам.
Граф Сава стоял, скрестив руки, и смотрел на них презрительным, гордым взглядом, будто говоря: «Я виновен, арестуйте меня, я не стану сопротивляться».
Несколько оправившийся вахмистр яростно кричал сквозь окровавленный платок:
– Арестовать обоих негодяев! В кандалы! В карцер до возвращения капитана!
Спаги бросились на мадьяра и тосканца и надели на них ручные и ножные кандалы. Вахмистр продолжал кричать как бешеный: