Ужасный выбор Гвендолин - стр. 44
До того как принцесса уделила мне внимание, попробовал пофлиртовать с другими женщинами, доказав ее высочеству, что я совершенно негодный мужчина, Казанова, бабник… Но представительницы женского пола – впрочем, как и мужчины, – шугались меня, словно заразного.
Как и подозревал ранее, из этой затеи ничего не вышло.
А так хочется уже каких‑то результатов…
Гвендолин Велентайн,
наследница Ридарского королевства
В тишине залы принц Онман застыл, склонив голову, а потом, резко ее вскинув, впился в меня страстным взглядом. Поднял руку с красной розой, понюхал цветок и, прикрыв глаза, с придыханием заговорил:
– Ты был так одинок, когда странствовал по миру в поисках несправедливости, пока твою жизнь не озарила прекрасная дева. Она, как красная роза, околдовала тебя, ее холодность ранит, словно острые шипы, а ее улыбка возносит на небеса!
В полном шоке от лирической тирады я скосила глаза на принца Кордейла.
– Очень вдохновенно, – хрипло выдал тот, нервно дернув правым веком.
Вот и не поймешь, то ли правду говорит, то ли старается быть тактичным.
А между тем принц Онман продолжал:
– Всю жизнь я провел в поисках моей леди, в объятиях которой можно утонуть!
– А вот это уже вольность, – прошипел Кордейл, нахмурившись. – Как он смеет!
Неужели ревнует? Какая прелесть! Да ради этого я готова слушать лирику часами. Меж тем, обойдя гостей, принц Онман приблизился ко мне и, сверкая глазами, продолжил вещать:
– И когда сердце откликнулось на зов прекрасной девы, я познал истинное блаженство… – Мужчина стал наклоняться ко мне. Определенно с каким‑то намерением. Я не знала, каким именно, и по возможности отодвинулась, вжимаясь в принца Кордейла, – мы оказались так близко, как никогда до этого! – И готов бросить все цветы к твоим прекрасным ногам!
Онман едва не навалился на меня, а я почти забралась на Кордейла – его высочество пыхтел, но терпел как истинный рыцарь.
– Только для тебя, моя истинная любовь!
Неизвестно, чем бы это могло закончиться, если бы я, сгорая от смущения из‑за близости предмета обожания, не извернулась, отстраняясь от принца Онмана. Он, двигаясь по инерции, шатнулся в сторону Кордейла и воткнул розу в его шевелюру.
В зале повисла тишина. Онман смотрел то на свои руки, то на цветок, случайно прикрепленный к волосам мужчины; Кордейл испепелял взглядом Онмана, который, по неразумению своему, делал пошлые намеки в лирических выражениях, а я… захлопала, пытаясь спасти положение.
Гости взорвались аплодисментами. Принц Онман вышел в центр зала и слегка склонил голову в знак благодарности. Его высочество Кордейл, поджав губы, вытащил из волос цветок и, бросив его на пол, раздавил сапогом.