Уж замуж невтерпеж - стр. 61
Как поняла? Да так, что с утра пожалела, что вечером даже не пощупала красавца-графа. Ох, наверняка у него под парадным кителем крепкие мускулы, а пониже спины твёрдый как орех зад… А ведь когда с ним танцевала, и мысли такой не возникло!
Насчёт Триса меня с утра просветила герцогиня. Фелисберта вроде и собиралась снова фыркнуть, когда я завела этот разговор, но быстро прикусила язык, стоило ей намекнуть, что короля сегодня, возможно, стоить ждать в гости. Побледнела и бросилась в свою комнату, не успев съесть ни кусочка. Надеюсь, не строчить приглашения на обед новым подружкам.
Простецкое и даже в какой-то мере безалаберное поведение правителя всея Арсандиса Триалеса роя Престона Пятого объяснялось довольно просто: у короля не было реальной власти. Государственный строй страны на данный момент был сродни британской парламентской монархии. Король — это символ, лицо Арсандиса, тогда как бразды правления были сосредоточены в руках выборного совета старейшин.
Только, в отличие от той же Британии, со своими нюансами. Карина не зря сделала оговорку: «на данный момент». Дело в том, что таким номинальным главой действующий король являлся со своих пятнадцати лет (возраста вступления на престол) и до сорока, когда заканчивался его «испытательный срок». В сорок же правительство большинством голосов решало, достоин ли правитель единоличной власти. И если достоин, то начинался период абсолютной монархии. В шестьдесят пять же королю полагалось отойти от дел в пользу наследника, коим следовало обзавестись примерно в пятьдесят, чтобы не нарушать традицию.
Таким образом, каждые двадцать пять лет чередовались циклы правления: коллективное выборное и единоличное.
Триалес рой Престон Пятый сейчас как раз находился в том нежном возрасте, когда Арсандис к нему ещё только присматривался. И это я ещё года пересчитываю на привычный лад — Трису ведь сейчас по местным меркам около пятидесяти, а «короткие штанишки» ему носить вплоть до восьмидесяти…
И на весь период «испытательного срока» хорошим тоном для короля считалось быть как можно ближе к народу. Был у нас, кажется, такой Гарун-аль-Рашид, что тоже ночами по Багдаду в простом платье шастал… И народ тоже делал вид, что не узнаёт в нём правителя.
Так что шатающийся по рынку король, чей профиль выбит на каждой монетке, дело в Шенлине привычное. Народ косится, конечно, но виду не подаёт. Все всё знают, но держатся на расстоянии. Панибратства никто не допускает: вот войдёт король в полную власть, мало ли что припомнит…
Так что я тут снова отличилась. Сначала уделав его «дыханием Оркана», разновидностью боевой воздушной магии, а потом так запросто пригласив на свой oppvekst.