Увечные механизмы - стр. 16
– Честь имею кланяться, лапушка! – помахал в закрытую дверь Празеодим.
В этот вечер Сурьма долго не могла уснуть: всё думала, стоит ли сразу рассказать о пагубном пристрастии нового напарника господину управляющему или лучше пока промолчать? Паровозникам пить нельзя: попадёшься пьяным даже в свой выходной – потеряешь работу. Но что, если… Если он не попадётся? Ведь если в их бригаде не будет машиниста, у Сурьмы не будет доступа к живым паровозам, а тогда какая из неё пробуждающая? О переходе в «Почтовые линии» из обычных диагностов можно и не мечтать… Пожалуй, горячиться не стоит: если Висмут появится в мастерских под хмельком, там и без неё разберутся.
Глава 5
Полночи провертевшись в постели в своих невесёлых думах, наутро Сурьма проспала. Злая словно фурия, она собралась в два раза быстрее обычного и, не позавтракав, вылетела из дома в восемь, когда её смена уже началась. И как теперь в глаза людям смотреть?! Сурьма никогда никуда не опаздывала, пунктуальность для неё была одним из важнейших признаков воспитанности, и вот из-за какого-то не стоящего внимания человека, этого нового машиниста, она проспала! «Ещё на работу не вышел, а уже сплошные от него неприятности!» – думала Сурьма, гневно раздувая тонкие ноздри на пути к своему рабочему месту.
На собрание смены она, конечно, опоздала и, когда влетела в подсобку, большинство технециев уже разошлись по заданиям. Среди оставшихся новенького не было.
– О, а вот и госпожа пробуждающая! – хмыкнул Барий. – Проспала, что ли?
– Да что ты себе… Меня задержали непредвиденные обстоятельства! – вспыхнула Сурьма.
– Всё хоть нормально у тебя? – насторожился парень
– Да. Обстоятельства преодолены, я готова к работе, – улыбнулась, но вышло агрессивнее, чем она планировала.
– Ну ладно, – кивнул технеций. – Господин начальник не сильно ругался.
– А он ругался? – тут же побледнела Сурьма.
По части упрёков начальник у них был настолько немногословен, что подчинённым приходилось догадываться о его намерениях исключительно по мимике его сосредоточенного неулыбчивого лица, и если он вдруг ругался вслух – дело было совсем плохо.
– Да нет, – махнул рукой Барий, – бровь приподнял. Левую. Один раз.
Сурьма облегчённо выдохнула: левая бровь у начальника служила для замечаний, правая – для выговоров с последующим лишением премии.
– А что, новый машинист сегодня не пришёл? – поинтересовалась она, изучая оставленные на столе технические листы с заданиями на день.
– А с чего бы ему не прийти? – пожал плечами Барий. – Ты его вчера видела? Как он тебе?