Утопия о бессмертии. Книга вторая. Семья - стр. 22
Мужчины несколько секунд смотрели в глаза друг другу, и Серёжа отступил.
– Ещё раз приношу извинения, – принц вновь оглянулся к графу и учтиво склонил голову, – граф… графиня. Пойдём, крошка. Выпила? Пойдём, не будем никому портить вечер.
Непонятно почему потерявшая способность говорить, Карина делала попытки отлепить от себя его пальцы, но пальцы Его Высочества только беспощаднее впивались в её плоть.
– Ну-ну, крошка, не надо сцен, – со смешком урезонил он, за лёгкостью его тона звучала неприкрытая угроза, – ты же знаешь, я этого не люблю. Пойдём, я провожу тебя к твоему суженому.
Принц потащил её от нас, не забыв прихватить и её сумку. Карина бросила на Серёжу умоляющий взгляд, но Сергей на неё уже не смотрел.
Сбросив оцепенение, я шагнула к графу и подставила ему лоб для поцелуя.
– Пойду кормить. Андрей, милый, закажи мне чаю, пожалуйста.
Скрывшись из глаз, у дверей нужной мне комнаты я прижалась к стене спиной и закрыла глаза, вызывая могущественную энергию Прощения. Сергей подошёл неслышно.
– Лида, прости. Я не знал, насколько её яд проник в тебя…
– Серёжа, не сейчас… мне кормить…
Я уткнулась лбом в его грудь, захватывая и его в очищающий поток огня. С улыбкой в голосе он спросил:
– Колдуешь?
Я кивнула, не открывая глаз, и через пару минут сказала:
– Теперь пойдём.
Малыши только что проснулись и ещё позёвывали, уложенные в рядок на пеленальный столик. Столик ещё вчера привёз Павел. Эльза приезжала навести чистоту и в этой комнате, и в апартаментах. А Настя всё равно всю дорогу брюзжала, что тащим детей куда не попадя.
Сергей с порога устремился к детям, но окрик Насти: «Руки!», заставил его остановиться и резко изменить маршрут – повернувшись на девяносто градусов, Серёжа с той же скоростью устремился в ванную. Я хохотнула, а Настя вновь сварливо повторила свою утреннюю фразу:
– И так таскаем детей куда не попадя!
Из ванной Серёжа вышел без пиджака и, разложив деток по предплечьям, заворковал:
– Проголодались маленькие, проголодались наши детки! Проголодалась доченька моя! Ах, как ты улыбаешься папе! Дай носик поцелую. И сынка тоже проголодался, и сынку поцелую! Голодный, мужичок? Сейчас-сейчас, маленькие, сейчас мама нас будет кормить.
Он прохаживался с малышами по комнате, пока я готовилась к кормлению – обмывала, а потом обтирала грудь грубой, жёстко накрахмаленной тканью – это Маша с Дашей придумали, чтобы кожа сосков загрубела, а я не спорила. Детки мне в первые же дни рассосали соски до трещин.
Только я присела на диван, Сергей подал мне Катю. Малышка жадно припала к груди. Я засмеялась.