Ушел, вернее остался. Сборник номинантов на Премию имени Сергея Довлатова. Выпуск 2 - стр. 37
Однако всему этому заведенному укладу и порядку получения мелких радостей противостояла его жена Антонина, которая за всю свою жизнь не выпила и одной полной рюмки. Так, пригубит, вроде как для вида, и отставит. Не понимала ни вкуса, ни прелести, ни необходимости. А необходимость была. Да еще какая! Годы войны, годы разрухи, полунищенская жизнь – все это хотя и закалило Тимофеича, но и наложило сетку усталости на лицо, на руки, на сердце. А выпьет рюмку-другую – и позабудутся фронтовые друзья-товарищи, оставшиеся лежать под Сталинградом, трудная, долгая, порой изнурительная работа, каждодневные житейские проблемы: дети, внуки, дом, сад, огород, корма, дрова, скотина… Все надо, надо, надо… И нет сил остановить это бесконечное «надо» и хоть как-то переместиться в другую жизнь, без этого идиотского, но так необходимого натурального хозяйства.
Жили они в пригороде. Вроде как городские, но по сельским законам. Было у них подворье: держали поросят, кур и даже козу. А лет шесть-семь назад завели кролей: и мяса в достатке, и мех, и пух на варежки да носки. За всем этим нужен был догляд, уход и корма. Вот и занимались они с утра до ночи решением этих житейских проблем: где достать корм для каждой живой твари. Летом хорошо: накосят серпом травы мешок-другой, нашинкуют ее топором, перемешают со шротом или мукой – вот тебе и корм для всех. А зимой дело худо: надо заваривать кашу, месиво. Вот и думай, как выкрутиться. Конечно, хлеб подкупали, зерно всякое мололи, иногда комбикорм доставали… Так вот и перебивались понемногу изо дня в день. Но в награду за этот труд жили они в достатке.
И хотя оба были пенсионерами, помогали всем четырем детям, которые жили своими домами и семьями.
Как большого праздника ждал Тимофеич почтальона по одиннадцатым числам – дням пенсии. Обычно в этот день он тщательно брился, надевал свежую рубаху, причесывался и душился «Шипром». Антонина же в этот день сидела дома и никуда не ходила, чтобы не прозевать забрать деньги у мужа. Но в этот раз она как-то сбилась со счета и чуть свет отправилась в город, на рынок и по магазинам, – присмотреть осеннюю обувь, что-нибудь типа полусапожек, так как старые сапоги разлезлись, а дождливая, грязная погода досаждала своей промозглостью. Тимофеич же, как всегда приведши себя в порядок, спокойно сидел у окна и читал газету.
Залаяла Белка, и почтальон вошел на кухню. Тимофеич налил ему чайку, расписался, пересчитал деньги на себя и жену. И тут вдруг мелькнула шальная мысль: «Пока нет “урядницы” – сбегаю-ка за бутылочкой» – так и сделал, только купил не одну, а сразу две – про запас, на всякий случай.