Умри Убей Воскресни - стр. 26
Судья и обвинитель оставили мужика в покое, тот плюхнулся на место и сидел с видом отличника, с довольным видом поглядывал то на судью, то на часы. То ли торопился куда, то ли ждал, когда все закончится, но из зала уйти не решился.
– В деле имеется заключение ветеринарного эксперта, – сообщила судья, достала из папки листы и принялась зачитывать текст. Из всего этого Макс понял только одно – у Мотьки было бешенство самой опасной буйной формы в предпоследней перед параличом стадии, когда псина грызет землю, кидается на все, что движется, захлебываясь при этом слюной. Что хозяева не уделяли животному внимания и проморгали болезнь или, заметив опасные признаки, выкинули бешеную скотину из дома. Что Макс уничтожил социально-опасную тварь, рискуя собственным здоровьем ради спасения ребенка и избавил общество от бешеной зверюги, а сдохла она от острого кровотечения, наступившего в результате двух проникающих ранений в область печени и желудка.
Адвокат что-то быстро писала в своем блокноте, на Макса не смотрела, зато не сводила взгляд с судьи. Та позволила обвинителю ознакомиться с документом, убрала его в папку и перешла к прениям сторон. Макс отстраненно наблюдал за происходящим, и все ждал, когда в деле появится «макаров», результаты баллистики и все такое. С нетерпение ждал, ибо крепло и росло поганое чувство, что он игрушка, заброшенная в угол за ненадобностью. День лежала, два, неделю, а потом о ней вспомнили, вытащили из пыли и паутины на белый свет, отмыли и посадили в центр стола. И вот все на нее любуются, разглядывают со всех сторон, будто ничего краше в жизни не видели. Игрушка… Интересно, это они все всерьез – и отвертка, и экспертиза, и свидетель?
– Чем вы убили собаку? – судья смотрела на Макса. Адвокат, свидетель, обвинитель – под их взглядами Макс чувствовал себя, так точно голым в метро в час пик оказался. Адвокат зажала ручку в кулак и пару раз с силой воткнула колпачок себе в ладонь, а смотрела при этом куда-то вбок с совершенно равнодушным видом. Да тут и без ее сигналов все было понятно, и Макс ответил, чувствуя себя персонажем дурной комедии:
– Отверткой. Хотел ломом собаке башку проломить, но не нашел. Пришлось взять первое, что попалось под руку.
И ни разу при этом душой не покривил, так ведь все и было, правда, под руку тогда попалась отнюдь не отвертка.
– Спасибо.
Судья объявила прения сторон, но прошло все как-то вяло – обвинитель отбивался от адвоката, у которой точно второе дыхание открылось. Она сама толком ничего не поняла, просекла лишь одно – декорации изменились, и крыла аргументы обвинения своими доводами в точности как бык овцу. Судья послушала их минут пять, потом заявила, что хватит, и суд удаляется на совещание.