Улей 3 - стр. 112
– Значит, шершни тоже ликвидированы, – деловито подытоживает Ди. – Ты просто обязан показать Кроносу запись с ежегодным стримом.
– Надеешься, что его хватит инфаркт?
– Рассчитываю на это, – без ужимок признается Диана.
– Напрасно, – безжалостно крушу ее надежды. – Его не волнуют сопутствующие потери. Изначальный план Кроноса включал ликвидацию верховного совета, а как я это сделаю, его не волновало.
– Ты заключил с ним сделку? – прямо спрашивает Ди, сделав вполне логичный вывод.
Я тоже какое‑то время был уверен, что за ультимативным предложением Марии Демори стоит Кронос. Отчасти так оно и было, но Мари внесла личные коррективы в планы мужа.
– Не с ним. – Отрицательно качаю головой. Диана в недоумении сводит брови, задумчиво изучая мое лицо. – С твоей матерью, – говорю я, предугадывая ее вопрос. Она ожидаемо напрягается, на щеках от волнения расцветают розовые пятна. – Ты ее видела сегодня и наверняка заметила, что она не похожа на доведенную до безумия узницу. Невероятное преображение, правда?
Диана в шоке молчит, нервным жестом потирая висок. Я пристально наблюдаю за ее реакцией на свои слова, и она, разумеется, это замечает.
– Когда меня поместили в мамину камеру, она выглядела как обезумевшая узница. На все мои вопросы несла какой‑то невнятный бред. Сегодня я ее даже не сразу узнала. У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло. Почему ты не предупредил? – с упреком бросает Ди.
– Я не успел.
– Врешь! Ты меня проверял.
– И это тоже, – не спорю я.
– Она мне лгала, – с горечью выдыхает Диана. – Притворялась. Видела мою боль, мое отчаяние, мой страх… и играла свою чертову роль. – Высказавшись, она устало откидывается на подушки и устремляет взгляд в потолок.
– Мари по‑другому не умеет, – придвинувшись ближе, мягко говорю я. – Брак с Гейденом тоже был искусно разыгранной постановкой. Кронос спрятал ее от совета, но они постоянно поддерживали связь.
– Кто эта женщина, которую я всю свою жизнь считала своей матерью? – С губ Дианы срывается мучительный стон.
Повернув голову, она смотрит на меня с такой тоской, что мне хочется собственноручно придушить ее мать. Она втянула Диану в этот ад. Они оба. С Кроносом всё понятно, ждать от него проявления отцовских чувств как минимум глупо. Его единственная слабость – это Мария, а единственная дочь – удобный инструмент для достижения безумных целей. Но Мари… Как она может утверждать, что не желает Диане своей судьбы, и при этом отстраненно наблюдать за ее страданиями?
– Поверь, я тоже ищу ответ на этот вопрос. – Обняв жену за талию, я привлекаю ее к себе и позволяю укрыться от боли предательства на моем плече. Она шумно с надрывом дышит и мелко дрожит, и я понятия не имею, как сказать о том, что ее жизнь стала предметом шантажа со стороны собственной матери.