Украинско-российские взаимоотношения в 1917–1924 гг. Обрушение старого и обретение нового. Том 1 - стр. 23

В чем украинская элита была практически едина, это в понимании того, что достичь прогресса своей нации, обеспечения ее равноправного положения среди других социумов невозможно без устранения самодержавия, вполне обоснованно квалифицировавшегося оплотом социального и национального гнета. Естественно, антицаристские, республиканские настроения и лозунги вызывали резкое недовольство и жестокое противодействие в стане сторонников абсолютизма, российских великодержавников, шовинистов различного толка, в частности, сплачивавшихся на уваровской (ставшей официальной) формуле «православие, самодержавие, народность». Однако, круг тех, кто с российской стороны не воспринимал позиций и забот украинской элиты, не исчерпывался ее откровенными противниками. Так, в научной среде, совсем не обязательно или однозначно сориентированной на власть предержащих, было немало и таких, кто из желания услужить последним, не исключая и вознаграждений, занимал иные позиции, объективно подпитывая идеологию национального первенства и господства. Речь, в первую очередь, об историках, для которых наступил подлинно «золотой век». Достаточно вспомнить о многотомных изданиях В. Н. Татищева, М. М. Щербатова, И. Н. Болтина, Н. М. Карамзина, С. М. Соловьева, В. И. Ключевского о русской истории, которыми «повально» было увлечено все просвещенное общество, которыми восхищенно зачитывались, на которых воспитывались целые поколения. Очень эффективно и притягательно этот процесс поддержали и эмоционально усилили мастера «красной письменности» – А. Н. Радищев, К. Ф. Рылеев, А. С. Пушкин, М. Н. Загоскин, Н. В. Кукольник, Ф. В. Булгарин, Я. Б. Княжнин и др.[58] А постепенно «пробивавший себе дорогу» наратив привел во второй половине XIX в. к своеобразному эффекту «парадигмы единства». Практически доминирующим (во всяком случае, есть достаточно оснований для подобных представлений) стало убеждение, что российская власть, общественная мысль под влиянием ученых воспринимали украинскую историю интегральной частью своей собственной, а украинцев («малороссов») обоснованно (и без тени пренебрежения) считали органичной составной частью своей народности, единого русского народа[59]. Идея такого подхода нашла свое монументальное воплощение в возведенном в 1862 г. в Великом Новгороде памятнике Тысячелетию Государства Российского (скульптор М. О. Микешин). Согласно замыслу, в общем ансамбле представлены изваяния 109 выдающихся исторических личностей: просветителей, государственных и военных деятелей, писателей и художников. 21 скульптурный портрет принадлежит тем, кто происходил из Украины или прославил себя делами именно в этом регионе. Кроме киевских князей (Ольга, Владимир Великий, Ярослав Мудрый, Святослав Игоревич, Владимир Мономах) это король Данило Галицкий, духовные лица – Антоний и Феодосий Печерские, Нестор Летописец, Петр Могила, Константин Острожский, Феофан Прокопович, высокие государственные сановники Александр Безбородько и Виктор Кочубей, писатель Николай Гоголь, композитор Дмитрий Бортнянский и др.