Уинстон Спенсер Черчилль. Защитник королевства. Вершина политической карьеры. 1940–1965 - стр. 144
В конце весны 1940 года было принято решение, что колокола лондонских церквей, которые будили по утрам, сообщали вечером, что пора гасить свет и тушить огонь, и созывали верующих на воскресную службу на протяжении почти трех веков, теперь должны звонить только в случае неминуемого вторжения. Когда начальники штабов отдали приказ о приведении всех войск Великобритании в боевую готовность, этого было достаточно для добровольцев местной обороны – Родной гвардии. В 19:30 был передан кодовый сигнал «Кромвель», означавший «вторжение неминуемо». Несмолкаемый звон церковных колоколов предупреждал жителей королевства о нависшей угрозе. Люди держали наготове охотничьи ружья, пики, вилы, ножи, готовясь оказать сопротивление. Саперы взорвали ряд важных мостов. В царившем хаосе несколько человек погибли, напоровшись на установленные впопыхах минные заграждения[395].
Тревога была ложной. Немцы не появились с моря, но для лондонцев ужас пришел с неба. Высоко над Ист-Эндом поднимались в небо черные столбы дыма и багрового пламени, и не было ничего странного в том, что лондонцы решили, что скоро от их города останется только шлак и зола[396].
На следующий день командующий войсками метрополии Алан Брук, написав в дневнике о массированной бомбардировке и ночных пожарах, добавил, что «утром, придя в штаб, получил дополнительную информацию о грядущем вторжении». Он предсказал, что несколько следующих недель станут «самыми богатыми на события за всю историю Британской империи». На следующий день было полнолуние. Немцы не появились в полнолуние ни в июле, ни в августе. Они должны были появиться или в ближайшие десять дней, или рискнуть в октябре, когда погода, их союзник с июня, станет их врагом[397].
Черчиллю, чтобы помешать вторжению, выдержать блокаду и охотиться на подводные лодки, требовалось больше эсминцев. Помощь – весьма скромная – была наконец на подходе, и не бесплатная. С мая по конец августа позиция Франклина Рузвельта в отношении отправки Черчиллю истребителей претерпела изменения (незначительные), и на протяжении этих двенадцати недель Черчилль с возмущением говорил членам кабинета, что «хотя президент – наш лучший друг, никакой практической помощи от Соединенных Штатов мы так и не получили. Мы не ждали, что они окажут военную помощь [пришлют солдат и летчиков], но они не прислали даже необходимое количество эсминцев и самолетов». В какой-то момент, когда с финансами стало особенно туго, министр финансов Кингли Вуд предложил реквизировать у населения золотые кольца, чтобы собрать 20 миллионов фунтов. Черчилль одобрил план, но предложил реализовать его позже; не хранить 20 миллионов золотом, а «с целью посрамить американцев», если из-за отсутствия помощи с их стороны Англия лишится средств