Угодный богу - стр. 31

– А ты видел фараона? – быстро спросила девушка.

– Видел! – воскликнул он и тут же пожалел о сказанном.

– Какой же он? Расскажи!

– Зачем тебе?

– Отец, я хочу знать, ради кого ты ходил в такую несусветную даль!

– Глупая девочка! Блеск фараона способен ослепить любого, кто на него взглянет.

– И ты решил сберечь свое зрение? – хохотала та.

– Да знаешь ли ты, что там происходило? – Рассердился крестьянин. – Я не мог протолкаться, люди ликовали, бросались из стороны в сторону. В этой сутолоке мне поранили ногу…

– Ах, вот оно что? – Нефру хотела сказать, что никакой фараон с его лентами и богатством не стоит человеческих страданий, но встретилась взглядом с отцом и ничего не произнесла, а только улыбнулась.

– Ничего, – успокоил ее крестьянин. – Все заживет, не впервые. Другим пересчитали зубы на ступенях храма, но и они не жалуются.

Он еще долго рассуждал о пользе своего похода и ничтожности раны, которая не идет ни в какое сравнение с теми благами, которые начнут сыпаться на их хижину, одну из тысяч и тысяч в Египте, и превратят ее в настоящий дворец, окруженный тучными полями – в самое ближайшее время.

Нефру молча принесла ему лепешку и миску с водой и, когда он принялся за еду, присела перед ним на корточки, подперев кулачками подбородок. Узкая одежда плотно облегала ее стройную фигурку с острыми коленками и узкой талией. Она смотрела на отца влажными лиловыми глазами, казавшимися совсем черными в свете огня, и думала о чем-то известном только таким вот молоденьким девушкам.

– Отец, покажи мне нашего повелителя, – неожиданно попросила она с детской непосредственность.

– Зачем? – кусок застрял в горле крестьянина.

– Не знаю, – задумчиво отозвалась Нефру. – Обещай, что покажешь его. – Она положила свою голову отцу на колени.

– Ну хорошо, девочка моя, – сдался тот. – Хоть это и будет нелегко, да и нескоро… может, через месяц, а может, через год, на праздник Сед или день Амона… Я проведу тебя к храму, хорошо?

Нефру не отвечала.

Он взглянул на нее и увидел, что веки ее смежены, ресницы опущены. Она спала у его ног, как двенадцать лет назад, когда ее, малышку, мать оставила на волю богов в тени больших пальм Западного оазиса.

По знойным пыльным улицам столицы Хеттского государства медленно брели измученные тяжелой дорогой женщина, еще сохранившая следы молодости на лице и в фигуре, и мальчик лет десяти. Засушливое короткое лето в этой горной местности было беспощадным к непрошенным гостям. Их движения напоминали неосмысленные действия животных под ярмом. Что-то вело этих двоих мимо бедных построек по лабиринтам улиц прямо туда, где среди рукотворных садов скрывался дворец хеттского царя Суппиллулиумы.