Удивительное свойство моряков жить под водой - стр. 24
Беря кивал, а Юра потряхивал головой и шевелил конечностями, словно был в наушниках и слушал запись The Who «I can’t explain». Я видел, что он плохо понимает, о чем ему толкуют. Он хотел чувствовать превосходство, но не знал в чем.
Закончил я так:
− Был такой полководец Нитта Ёсисада. Будучи в окружении неприятеля он отсёк собственную голову и похоронил ее, прежде чем умереть. Можно сказать, что у нас тоже есть такая возможность.
Юра был потрясен, от его игривости ничего не осталось. Он хлебнул своего душистого пойла и нервно проговорил:
− Я не буду.
− Это в переносном смысле, − объяснил Беря.
Юра не поверил и с ужасом посмотрел на меня. Беседа зашла в тупик.
− Давайте смотреть на вещи реально, − попробовал спасти ситуацию Беря. – Мы тут все бредим морем, и поэтому нужно действовать сообща.
− Не, ну если хотите, можем открыть передвижной ресторанчик «Убрать якоря», − предложил я. – Будем зарабатывать на морепродуктах и коктейлях, а летом ездить с подружками в Крым.
Как будто услышав меня, из стареньких музыкальных колонок на стойке бара энергично запел женский голос в сопровождении эстрадного оркестра:
− Не виновата я, что море синее! Не виновата я, что волны сильные! Не виновата я, что ты обиделся! Что мы с тобой сто лет не виделись!
Лично для меня это был удар ниже пояса. Я тотчас вспомнил Дашу, зачесались глаза, засвербело в носу и горле.
− Наливай, Кирос, − шепнул я Юре. – Мирное время и.. стекло. Досуг превыше обладания девушкой..
Юра посмотрел с еще большим ужасом.
Вскоре я пил из мороженицы, называя ее чашей с цикутой, и говорил, что истинная любовь – желание справедливого блага.
− Какого еще, млять, справедливого блага? – хватался за меня Юра и жутковато вращал зрачками. − Ты чё мелешь?
− Ты еще молод, Алкивиад, тебе не понять, − отпихивался я. – Повзрослеешь, когда поймешь, что пьянство не рождает пороки, оно их обнаруживает.
Кончилось тем, что Юра швырялся деньгами и кричал, что купит нас с потрохами. Подошедшей охране, я объяснил, что шумный мужик посторонний и подбивает на должностное преступление. Юру уже невменяемого потащили к выходу.
− Мы должны Асклепию петуха! Так отдай же, не забудь! – прокричал я вслед, чувствуя, что мои мозги снова встали набекрень.
Нас тоже попросили убираться.
− Ты себя странно ведешь, что-то случилось? – спросил Беря, выводя меня из зала.
Я собрался громко ответить словами Сократа: «В каждом человеке есть солнце, только дайте ему светить!», как из оживших динамиков доверительно запел наиприятнейший лирический баритон:
− Когда уходит женщина, бессмысленны слова. Когда уходит женщина, она всегда права.