Удалённый аккаунт - стр. 22
Сон под нейролептиками, выписанными мне врачом, всегда отличался яркими, порой кошмарными образами. Конечно, в выборе между галлюцинациями на третий день без сна и таблетками, я выбирала последнее. Но, засыпая в тот вечер, я надеялась, что препараты вместо очередной катастрофы или массового убийства, подарят мне встречу с Ариной. Но нет. Под утро во время сигналов будильника мне снилось, что нажимая на экран телефона, заказы из нашего интернет магазина должны отгружаться и автоматически передаваться в службы доставки. Но раз за разом возникали ошибки, а все просроченные отправления мигали красным и сопровождались воем сирен, на которые, как на запах крови, шел Лорд Евгений. Все-таки массовое убийство.
Всю дорогу до работы меня не оставляли мысли об Арине. Впрочем, я терзалась ими всю неделю, но тем утром только и могла обдумывать причины, почему она мне не снится. Не рассчитывая на спиритические сеансы, сон казался мне единственным шансом увидеть ее еще раз. И все это размывало грани скептицизма, словно я убеждала себя в том, что, быть может, это еще не конец. Стараясь не дойти до стадии “Доска Уиджи купить в Москве”, я думала, во что мне верить и нужно ли верить вообще. До того, как на гипотетический “тот свет” уходит кто-то, кого трудно туда опустить, в загробную жизнь не верить весьма просто. Теорий множество, а узнать правду можно лишь одним путем. Если придерживаться того, что написано в первых ссылках по поиску, она не снится мне, чтобы не беспокоить. Исходя из последнего, еще обиднее, ведь других она тревожить не боится.
Мимо меня, едва держась на ногах, прошел мужчина в куртке, измазанной краской или мелом. Он достиг середины вагона, где располагаются по обе стороны выходы, а в центре вертикальный поручень. Как профессиональная стриптизерша он коряво ухватился за импровизированный шест, и, задержавшись на долю секунды под углом в 45 градусов, упал лицом вниз. Я ощутила фантомную боль в переносице. Пассажиры забеспокоились, но пострадавший вскоре пришел в себя, поднялся, утерся рукавом и, что-то бормоча, продолжил свой путь более бодрой походкой, будто падение подействовало на него отрезвляюще. Ранним утром на втором московском диаметре такие картины не редкость: бездомные и алкоголики, – или бездомные алкоголики, – часто в холодное время года садятся в вагоны и ездят от Подольска до Нахабино и обратно. И они живут, бесцельно страдают, чтобы однажды умереть, замерзнув зимой или попав под колеса очередной электрички. Зачем? Если Бог есть, для чего он забирает тех, кто мог бы еще что-то сделать для созданного им мира, но оставляет страдать, таких, как они или я? Если бы была возможность отдать свою никчемную жизнь взамен на ее, то я бы не колебалась ни секунды. А не оттого ли, что моя жизнь ничего не стоит, он забрал Аринину – более ценную?