Учитель покаяния. Жизнеописание святителя Игнатия (Брянчанинова) - стр. 23

. Уединенный северный монастырь славился строгим уставом. В то время там жил на покое знаменитый подвижнической жизнью и мудрым управлением обителью старец архимандрит Феофан, в прошлом бывший келейником у митрополита Санкт-Петербургского Гавриила. Управлял обителью его ближайший ученик игумен Аркадий.

«Об Новоезерском много чрезвычайного слышал и мало из слышанного увидел… Братия очень свободны в обращении; про Михаила Васильевича говорят: «О! Это наш Новоезерский», а про меня: «Это пустынный»[84]. Особенно сблизился Брянчанинов с дворянином Ярославской губернии Павлом Петровичем Яковлевым, насельником монастыря, с которым в будущем они оказались тесно связаны. Новое место, казалось бы, идеально соответствовало духовному настрою Димитрия и Михаила. Однако сырой климат вредно сказался на здоровье молодого Брянчанинова, он заболел лихорадкой и через несколько месяцев с распухшими ногами слег в постель. В июне родители прислали за ним экипаж, и Димитрий был вынужден вновь остановиться в Вологде у своих родных. Здоровье Чихачева тоже пострадало от тяжелого климата, но он решил остаться в монастыре. 13 августа 1830 года друзья расстались. Вскоре чувство одиночества без духовного друга заставило Чихачева отправиться в Псковскую губернию, где он решил навестить своих родных. Получив небольшое денежное пособие от Павла Петровича Яковлева, Михаил Васильевич направился на родину, но остановился в Никандровой пустыни Псковской губернии. Чин богослужения и особенные киевские распевы произвели на него глубокое впечатление. Одаренный от природы чудным басом и редкой музыкальностью, Михаил остался в обители и пел на клиросе с братией. Родители Чихачева узнали о местопребывании сына и попросили вернуться домой. Желая испросить у них прощения за самовольный уход со службы и убедить дать благословение на избранный им монашеский путь, Михаил Васильевич с радостью вернулся в родительский дом. Там ему пришлось перенести тяжелую внутреннюю борьбу с любящими и любимыми родными людьми, которые так же, как и родители его друга, всеми средствами старались отговорить Михаила от монашества. Временами он уезжал и жил в полюбившейся ему Никандровой пустыни. Незаметно прошел год.

Димитрий Александрович лечился от изнуряющей лихорадки в Вологде у родных. Епископ Вологодский Стефан (Романовский) хорошо знал семейство Брянчаниновых и принял живое участие в судьбе их старшего сына, к которому особенно расположился, видя его искреннее стремление к духовной жизни. Поскольку после выздоровления Димитрий не захотел вернуться в дом родителей, владыка поместил его в Семигородную Успенскую пустынь, строгий устав и здоровый климат которой вполне удовлетворили молодого подвижника.