Ученик - стр. 15
– Я передам свои знания двум жителям деревни, – наконец заговорил старик. – Бахруму, внуку уважаемой Сахи, кормящей всех нас со своих плантаций. И Маринэ, дочери Фариды с окраины. Сегодня посёлок чуть не лишился последнего колодезного, и такого больше не должно повториться. Я стар и долго не проживу, но постараюсь передать все знания, что сохранил мой разум. С этого времени за колодцем будут приглядывать по очереди две семьи.
Мне было противно смотреть на старого ублюдка, решившего через сестру отомстить за смерть своего выродка. И ведь как обстряпал всё, никто и помыслить не сможет, что он затаил недоброе. Ну уж нет, старик, из-за меня всё началось, а значит, придётся показать ему, чего на самом деле стоит бояться. У тебя, Хамзат, ещё есть две мелких внучки, что с ужасом поглядывают в мою сторону из соседней комнаты. А за ними полноватая женщина, не отводящая от меня ненавидящего взгляда. Ещё бы, я убил её мужа и сделал слепцом единственного сына. Где-то там есть и старуха, жена колодезного.
В зале поднялся шум – собравшиеся начали бурно обсуждать решение старика, что было мне только на руку. Растолкав стоящих передо мной селян, я прошёл к ложу старика, склонился над его ухом и прошептал:
– Хамзат, если хотя бы волос упадёт с головы моей сестры по твоей вине, я скормлю твоих родных мутантам из пустоши. Живьём скормлю. Пока одних станут пожирать, другие будут наблюдать за процессом. А ты сдохнешь последним.
– Будь ты проклят, отродье хаоса, – так же шёпотом ответил колодезный. – Надеюсь, твоя жизнь будет короткой и мучительной.
– Ты этого уже не узнаешь. – Встретившись с блёклыми, выцветшими глазами старика, я кровожадно улыбнулся. – Бойся за своих родных, старик. И не вздумай сейчас изменить своего решения. Моя семья слишком долго страдала из-за вас, поганых выродков. Бойся, Хамзат.
Выпрямившись, развернулся и двинулся к выходу. Позади раздавались сдавленные ругательства Хамзата, а на меня смотрели внезапно умолкнувшие дети. Ещё бы, моей семье только что была оказана величайшая честь, а я не оценил и, даже наоборот, разозлил старого колодезного.
Странно, что всё это вдруг стало волновать меня. Неужели вновь хаос влияет на мои решения? Что ж, в этом селе только два человека проявили обо мне настоящую заботу, а я привык на добро отвечать добром.
Протиснувшись сквозь молчаливую толпу, покинул комнату. Спустился по ступеням на первый этаж, про себя отметив, насколько они неестественно холодные, пересёк тёмный холл, освещаемый лишь из двух окошек-бойниц, и потянул на себя железную дверь. Та со скрипом отворилась, выпуская меня из прохлады в жаркий день. Подошвы ступней, едва коснувшись нагретой за день почвы, отозвались благодарностью. Да, похоже, моё новое тело не привыкло к холоду.