Ученица чародея - стр. 52

– Отставить сейчас же! Говорю тебе: тут Абели нужна, А-бе-ли. Ее привязка, она только и разберётся. Этот волопас её не тронет. Скажи ему что-нибудь, Абели! Ну же…

Я шагнула к шатающимся воротам и громко спросила:

– Огюстен, это вы? – Калитка перестала трещать, удары прекратились. – Это я, Абели. Вы меня искали?

– Госпожа хотела меня видеть, – раскатисто промычал нарушитель спокойствия. – Я пришёл к госпоже.

Я растерянно оглянулась в поиске поддержки, но лица всех присутствующих вытянулись, выражая полное недоумение. Лишь Этьен почесал за ухом и хохотнул:

– Госпожа…

– Мне можно открыть калитку? – шёпотом спросила я мсьё Годфруа.

Тот задумался, потом кивнул:

– Только мы все отсюда уйдём и в доме закроемся.

Этьен попробовал было возразить, но лекарь дрожащей рукой чуть не впился сыну в лицо, снова зашипел, и через секунду всех со двора, как потопом, смыло.

Я распахнула покосившуюся дверцу. На пороге стоял Огюстен: в руках дрын величиной с дерево, белокурые волосы взлохмачены, добротная одежда неряшливо торчит во все стороны, покрытая какими-то листиками и травинками, будто костюм лесного эльфа. Раскрасневшийся верзила расплылся в улыбке:

– Госпожа.

– Заходи, раз пришёл, – вздохнула я и впустила его.

Он зашагал, будто громадная деревянная кукла с негнущимися коленями. Отмаршировал до колодца и замер, глядя на меня с восторгом полоумного добряка.

Я почувствовала, как подкашиваются ноги. Присела на пень, отодвинув ведро, и подпёрла подбородок ладонью:

– И что мне с тобой делать, Огюстен?

– Не знаю, – счастливо ответил тот. – Готов служить госпоже.

– А чего так вдруг явился?

– Госпожа велела.

– Разве?!

И вдруг вспомнилось, что и вечером при разговоре с Этьеном я припоминала Огюстена, и ночью, когда было страшно. «Привязка», – сказал лекарь. Я же вроде её отвязала, опрокинув ему на голову ведро холодной воды. Не сработало? Ведь убежал же потом. И вдруг в голове мелькнула догадка:

– Ты пьян, Огюстен? Ты пил чего-нибудь вчера к ночи: вино, сидр или кальвадос?

– Так точно, госпожа. Четыре бутылки красного вина.

– Один столько выпил? – удивилась я.

– Так точно, госпожа.

– Перестань называть меня госпожой.

– Как скажете, госпожа.

Я закатила глаза и заметила торчащую из окна физиономию Этьена. Он широко скалился и прикрывал рот рукой, чтобы не хохотать в голос. Из окна кухни, наполовину прикрытого шторой, выглядывали Моник, Софи, Себастьен и собака. С балкончика на втором лекарь в черном балахоне делал мне какие-то знаки: похоже, предлагал выставить Огюстена вон. Мда, а я сегодня – звезда ярмарочного представления. А где Женевьева? Этой грымзе даже поглумиться надо мной неохота.