Убить Марата. Дело Марии Шарлотты Корде - стр. 61
Пропуск (Laissez-passer) гражданки Марии Корде, родом из Мениль-Имбера, живущей в Кане, Канский муниципалитет, Канский округ департамента Кальвадос. Возраст 24-е года, рост 5 футов и 1 дюйм, волосы и брови каштанового цвета (chatains), глаза серые, лоб высокий, нос длинный, рот средний, подбородок круглый, раздвоенный (fourchu), лицо овальное.
Предписывается ей помогать и оказывать содействие в её поездке в Аржантан.
Выдан в Доме Коммуны Кана 8 апреля 1793, II года Французской Республики, нами, Фосси старшим, муниципальным офицером.
Заверено секретарём-делопроизводителем и указанной гражданкой Корде.
Мария Корде; Гени, секретарь.
На обратной стороне листа:
Утверждён в Доме Коммуны Кана для поездки в Париж. 23 апреля 1793, II года Республики.
Ангуляр, муниципальный офицер.
Кан – Лизьё. Вторая половина дня
Напряжённость благородной путешественницы не укрылась от взоров её спутников. Но, помня о гневной отповеди, которую получил почтмейстер, они не отваживались задавать ей вопросы. Более того, мрачная сосредоточенность Марии повлияла на атмосферу, царившую в купе дилижанса. Пассажиры молчали, не решаясь завязать обычный в таких случаях разговор.
При выезде из Кана, в пригороде Воцель, рядом с трактиром «10 августа» дилижанс остановился на проверку документов. В сторожевой будке дежурили солдаты из Шербурского полка, оказавшиеся добрыми приятелями гуляки Флоримона. Последний высунулся в окошко и вступил с ним в оживлённую беседу, длившуюся минут десять или пятнадцать. Всё это время пассажиры сидели, держа наготове паспорта, ощущая как дощатая крыша дилижанса нагревается от палящего солнца и в купе сгущается духота. У большинства уже катились по спине струйки пота, намокшие рубашки прилипли к телу. Наконец, когда друзья вдосталь наговорились, солдаты вернулись обратно в будку и дали знак кучеру трогаться. Документы пассажиров так и не потребовались. Дилижанс вновь поехал, постепенно набирая ход. На спуске дороги лошади пошли галопом, бренчание бубенчиков на сбруе сменилось мерным звоном, свежий ветерок с окрестных лугов влетел в раскрытые окна и принёс долгожданную прохладу.
Июль 93-го года выдался необычайно жарким. Ослепительное солнце с утра до вечера пекло землю, лишь изредка скрываясь за белыми барашками облаков. Тучи летели с Атлантики и уносились к Апеннинскому полуострову. Ни одной капли не пролилось с неба, начиная со дня святого Винсента[33]. Впрочем, на севере, в Нормандии, всегда овеваемой свежим дыханием моря, жара всё же не была столь несносной.