Убей-городок - стр. 39
И моя портупея с кобурой. Начальство портупею снаряжением велит называть, иначе, дескать, ты не офицер, а шпак гражданский. Кстати, как и вместо кобуры говорить ка бура. С портупеей, однако, проблемы на службе. Если ты носишь сапоги (а при сплошной стройке это необходимость!), так обязан быть в портупее. А за нее всякому хулиганистому элементу очень удобно хватать милиционера руками, особенно сзади.
Еще где-то валяется свисток. Его уже сто лет не используют, но до сих пор выдают и проверяют на строевых смотрах, при тебе ли он. Если нет, к службе не готов. Кстати, при увольнении портупею и кобуру можно оставить себе, а вот свисток ты обязан сдать старшине. Был такой анекдот: два свистка, один зеленый. Смешно, да? Как может быть звук зеленым? Так вот, это не про звук, это про наше спецсредство.
Теперь бы нужно прикинуть: а как жить дальше? Пока даже не в глобальном плане, а в чисто житейском. После обеда и уплаты членских взносов денег у меня осталось… Так. Один рубль железный, с портретом Ленина, и мелочь. Лопухнулся. Ведь был же в отделении, мог бы спросить. Недавно была зарплата, что-то да должно причитаться. Пусть рублей пятьдесят. Позвонить бы да выяснить. Но я и телефона не знаю, да и скажут ли? Значит, завтра схожу, выясню. А если деньги и на самом деле вернулись в банк, что тогда делать? Пройтись по сослуживцам, стрельнуть по рублику с человека? Дадут, конечно же, не дадут пропасть. Но занимать деньги никогда не любил.
Так, какие действия? При желании можно протянуть дня два, если в столовой не роскошествовать. Но если сходить в магазин, закупить какую-нибудь крупу или десяток яиц, хлеб, то можно и дольше. И, что хорошо, не надо тратиться на сигареты!
С этим все ясно. Как-нибудь проживу. Правда, ремень пришлось застегивать на последнюю дырочку, но все равно штаны великоваты, придется еще одну прокалывать. А ведь были малы. Сколько я скинул, пока лежал в больнице? Килограммов пять, не меньше. Надо бы взвеситься ради интереса.
Вечером первого дня забежал друган и смежник по участку Санька Барыкин и сбил все мои планы. Намеченный на завтра поход в бухгалтерию не потребовался. Санька пришел с деньгами, да не с какими-то, а с полным месячным содержанием, со всеми ста двадцатью карбованцами. Хорошо все-таки, когда у тебя нет никакого профсоюза, а жалованье выплачивают независимо от того, работаешь ты или болеешь. И когда есть друг, который о тебе позаботится. Сказал, не хотели давать, но на помощь пришел сам начальник отделения. Как, мол, раненому бойцу да отказать? А на что он лекарства покупать станет?