Убей-городок - стр. 25
Опять шевельнулась мысль: говорили же умные люди, чтобы по окончании школы поступал в институт, так нет, решил поработать годик, помочь родителям – дескать, там видно будет. А сейчас бы уже третий курс заканчивал. Мысль, что я мог не поступить, даже не рассматривал. Это чтобы я да на истфак не поступил? Я по истории все книги в школьной библиотеке прочитал, а когда они закончились, перешел на Большую советскую энциклопедию.
Это теперь я знаю, что репутация Череповца как одного из самых криминальных городов СССР была сильно преувеличена. Хотя как сказать. Один из начальников, возглавлявший городской отдел милиции в пятидесятые годы, говорил, что Череповец был на особом учете и входил в десятку самых «опасных» городов нашей страны, наравне с Ростовом-на-Дону и Одессой.
А что удивительного? В начале двадцатого века Череповец был обычным провинциальным городом, не сильно отличавшимся от Белозерска, скажем, или Устюжны. А потом пришла железная дорога, поспособствовавшая благополучию Череповца. А в тридцатые годы партия и правительство решили строить у нас металлургический завод. Решение, надо сказать, очень неординарное, потому что раньше подобные предприятия ставили либо рядом с каменным углем, либо с залежами металла. А у нас решили строить Череповецкий металлургический завод на пересечении транспортных путей – железной дороги и реки Шексна, превращенной в участок Волго-Балтийского канала. Еще в сороковом году стали готовить площадки, заодно «запустили» Рыбинское водохранилище, но планам помешала война.
Возобновили строительство Череповецкого металлургического завода в сорок седьмом, для чего сюда начали присылать инженеров, мастеров и простых рабочих. Но если со специалистами все понятно – брали из тех городов, где имелись подобные заводы, то рабочих брали отовсюду – из Вологодской области, а еще и со всей бескрайней страны. И численность населения бывшего провинциального городишки резко скакнула, обогнав даже областную столицу. Вот и получается, что на строительство завода ехали и романтики, и бывшие заключенные.
В сорок восьмом году в Череповце насчитывалось тридцать пять тысяч человек, в пятьдесят пятом их стало под восемьдесят тысяч, а в семидесятые, сколько помню, двести тридцать. А рабочих рук все равно не хватало, поэтому в моем городе и появились первые спецкомендатуры. Сейчас их аж восемь штук, где пребывают почти десять тысяч человек из числа условно освобожденных и условно осужденных[3].
Категория «условно освобожденные» формировалась из тех, кто в местах лишения свободы зарекомендовал себя с положительной стороны и заслужил более хорошие условия. Спецкомендатура была чем-то средним между рабочим общежитием и тюрьмой: решетки на окнах, контроль при входе и выходе, обыски. Но при распределении на работу условников конвоя, как в тюрьме, не было. В свободное время они могли находиться в городе.