У времени неумолимый ход. Выпуск 4 - стр. 22

В начале июня с киностудии всё же позвонили, но вместо ассистента режиссёра он услышал в трубке голос секретаря генерального директора.

– Здравствуйте, Саженов. Наша киностудия закрывается, будьте добры явиться в отдел кадров за трудовой книжкой, – огорошила она его и с холодком добавила: – Извините за спешку, у меня сегодня дел невпроворот…

Узнав таким образом о своём статусе безработного, Захар вздохнул и, чуть подумав, начал собираться на киностудию, где как один день пролетели четыре самых счастливых года его жизни.

О том, что царящая в стране неразбериха сменила казавшиеся незыблемыми приоритеты его соотечественников, Захар, конечно, знал. Знал он и то, что в постсоветском хаосе стало обычным явлением, когда врачи осваивали торговлю недвижимостью, актёры подавались в ресторанный бизнес, а вчерашние военные, сменив профессию, становились строителями-отделочниками.

Не было для него секретом и то, что с приходом перестройки отечественная киноиндустрия переживала острейший кризис: в одночасье рухнула система советского кинопроката. В помещениях кинотеатров начали торговать мебелью, и многие известные актёры, годами не снимаясь, пребывали в бедственном положении.

Возможно, поэтому студию, где он работал, начало лихорадить: то её мучили перебои с финансированием, то плёнка не та, то свет не тот… Порой в суете будней до Захара доходили слухи о предстоящем закрытии студии, но того, что это произойдёт так неожиданно, он, конечно, не предполагал.

Время приближалось к двенадцати, когда парень взял в отделе кадров трудовую книжку и из здания дирекции вышел в полуденное городское пекло.

Попрощавшись с охранником киностудии, он остановился на почти свободной автопарковке у центрального входа. На него обрушилась пустота, когда никуда не надо спешить.

«Ну почему такая непруха?! – тяжело вздохнул он от отчаяния, не зная, куда себя деть. – В этой стране всё не как у людей». Искренне негодуя, парень немного постоял на солнцепёке и, словно впав в ступор, побрёл куда глаза глядят. Опустив голову и, казалось, не замечая ни времени, ни полуденного зноя, Захар брёл по городу и пытался проанализировать сложившуюся ситуацию. От этих мыслей его и без того подавленное настроение с каждой минутой становилось хуже, и по истечении часа он стал противен самому себе.