У входа нет выхода - стр. 19

– Что вы знаете о шнырах, Сергей Ильич? – резко спросил он.

Блиноликий осклабился и, словно дохлого кролика, погладил лежащую перед ним салфетку.

– Кое-что. Видите ли, часы были завернуты в обрывок кожи. На коже текст. Очень краткий, но я разобрался… Например, понял, что шныры едва ли мне заплатят. А вот вы – другое дело.

– Что, лично я? – усомнился Гай.

Сергей Ильич опустил глазки так застенчиво, что захотелось дать ему копеечку.

– Нет, конечно. Чтобы выйти на вас, я потратил три месяца. Несколько раз у меня мелькала мысль, что ни шныров, ни ведьмарей не существует. Столько столетий прошло. Отчаялся – и вот удача! Обнаружил в Интернете ролик со странной аномалией – огромный водный столб на Москве-реке. Кто-то заснял его на мобильник. Грандиозно! Такое могло быть сделано только шныровской закладкой, описание которой было на обратной стороне кожи. А сбросить ее могли только сами знаете на кого… кхе-кхе… Так я вышел на «Гоморру». Остальное – дело техники.

– Неплохо! – одобрил Гай. – Вижу, вы хорошо потрудились. Могу я взглянуть на часы и кожу?

Антиквар опасливо посмотрел на Тилля. Тилль мирно жевал укропчик, который свешивался у него из угла рта, как у лошадки.

– Они у меня. Нет-нет, разумеется, не с собой! Вначале договоримся о цене!

– И какой же будет цена? – полюбопытствовал Гай.

– Высокой. Сделки такого уровня бывают раз в жизни. – Круглая спина антиквара выпрямилась и отвердела. – Я попрошу три вещи, довольно обычные.

– И что же это за вещи?

– Деньги. Здоровье. И хочу всегда знать, что мне угрожает!

Мокрым пальцем Гай нарисовал на полировке кружок:

– А последнее-то зачем? С деньгами и здоровьем?

Бодрый человек дежурно пригорюнился:

– Не люблю двигаться вслепую! Да и работа у меня, сами понимаете, скользкая. Вечно встречаешься с людьми, которых не знаешь. Или все – или ничего. Вот мой девиз.

– Неслабо, – одобрил Гай. – Вы убеждены, что я способен все это вам обеспечить?

– Уверен. Я мог бы потребовать и больше. Три желания – это скромно, учитывая, что песок в часах почти перетек.

Гай перестал разглядывать подбородок своего собеседника и впервые посмотрел ему в глаза.

– Песок? Вы хотите сказать, он перетекал все это время? Все десятилетия?

– Да, – трогая салфетку, подтвердил Сергей Ильич. – Это странные часы. Песок бежит только в одном направлении. И крайне медленно. По одной песчинке в день, на рассвете. Признаться, я хитрил. Переворачивал часы. И тогда песчинка – клянусь! – падала снизу вверх!..

Сергей Ильич остро взглянул на Гая, проверяя, какое впечатление произведут его слова.