У нежности на поводу. Три повести и короткая быль в стихах - стр. 23
Только много лет спустя, привезя из отпуска маленькие пробирочки с ароматным маслом в свою северную квартиру, и разложив их по полкам шкафов, Анна через несколько дней вдруг поняла: в доме пахнет солнцем!
* * *
Вошёл Алёша и присел рядом на корточки.
– Это кто тут у меня грустит? – И коснулся ладонью её волос.
– Уже нет… Детство вспомнила. – Сказала Анна. – Который час?
– Семь.
– Не может быть!
– Что, много или мало?
– Я думала, десять. Почему мы в такую рань?..
– Рань?! Завтра мы встаём в пять. Если кое-кто не напьётся снова, как сапожник. – Он засмеялся. – Хороша же ты была вчера, когда уснула за столом!
– Это правда?.. Ужас! Что твоя тётя Ната подумает?..
– Подумает, что достойную наливочку соорудила.
– А где она?
– Ушла на сутки на дежурство. Она работает в больнице. Нам тоже, между прочим, пора. – Он погрозил пальцем. – И давно пора.
– Куда?
– Отгадай с трёх раз!
– На море?
– Дедуктив ты мой! Собирайся! Завтрак уже на столе.
Он поцеловал Анну и спустился вниз.
А она закрыла лицо руками и не могла шевельнуться. Господи! Как хорошо! Так хорошо бывает только в мечтах или в книжках, да и то – в сказках…
После завтрака Алёша произвёл ревизию собранных Анной вещей. Молча достал из пакета её купальник и свои плавки, скрутил всё это в тугой комок и запустил его снизу в раскрытую дверь их комнатки под крышей.
– До конца сезона сие нам не пригодится.
Анна только улыбнулась – она привыкла не задавать вопросов.
– А вот это… – Он снял с крючка на стене две больших соломенных шляпы. – Вот это нам просто необходимо. – И нахлобучил одну на Анну, другую на себя.
Они пошли в глубину двора, за сараи, через огород, и оказались у калитки, выходящей на скалистую узкую тропу.
– Ну, что, пионеры – вперёд!
* * *
Тропа петляла среди кустов кизила, огромных валунов и редких приземистых деревьев, похожих на оливы. Пахло сухой полынью, горячим камнем – это тоже были запахи, знакомые и любимые с детства. Верещали цикады, кричали какие-то птицы и шуршали камешки под ногами.
Они шли молча. Казалось, воздух так насыщен звуками, запахами, солнечным светом и синевой неба, что не хватит никаких сил превозмочь всё это колебаниями голосовых связок.
Минут через двадцать Алёша резко остановился, повернулся к Анне и скомандовал: