У нежности на поводу. Три повести и короткая быль в стихах - стр. 21

– Вперёд, мой друг, нас ждёт пылающий очаг и горячая пища. По лестнице со второго этажа сбежала приветливая женщина с живым добрым лицом. Алёша подхватил её с последней ступеньки и закружил, целуя то в одну, то в другую щёку.

– Аленька! А я уж не ждала сегодня – последний автобус пришёл, а вас нет.

– А мы на лошадях. Сто семьдесят лошадей – представляешь?! Анна, заходи!

Анна, всё это время стоявшая за порогом на крыльце, вошла внутрь.

Алёша подошёл к ней, обнял за плечи и представил:

– Это моя Анна. А это моя тётя Ната.

Тётя Ната без церемоний поцеловала Анну в щёку.

– Добро пожаловать. – Сказала она. – Сейчас кушать будем. Алёша, проводи Анну в вашу комнату. Если хотите – примите душ с дороги…

Тётя Ната сразу расположила к себе Анну, и все её опасения тут же были забыты.

Анна и Алёша вышли на крыльцо, освещённое неподвижной луной в окружении звёзд – та взирала на них с чёрного гребня, словно желая удостовериться, что привела путников в нужное место, что они больше не нуждаются в её опеке и теперь она спокойно может закатиться за горы.

Откуда-то тянуло дымком – жгли обрезанные виноградные плети. У Анны снова перехватило горло.

Но Алёша не дал ей загрустить и увлёк за собой.

– Пи-пи – туда, в душ – сюда. – Он показал на две двери в разных концах просторного двора. – Я сейчас.

Он вернулся с полотенцами, мылом и мочалками.

– Раздевайся.

– Прямо здесь?..

– Ты кого стесняешься?.. Эй! Всем отвернуться! – Крикнул он. – Всё. Все отвернулись, а тётя Ната накрывает на стол.

Анна скинула с себя одежду, бросила её на верёвку и зашла в кабину. Алёша быстро разделся и нырнул за Анной.

– Серость городская! – Он засмеялся, видя, как та ищет краны, чтобы открыть воду, наступил ногой на педаль в углу, и из сетки над головой потекла тёплая вода.

Алёша растёр мыльными рукавицами Анну, и пока она мыла голову, вымылся сам.

Когда Анна одевалась, Алёша вдруг остановил её, прижал к своему влажному телу и сказал:

– Так хотел помыться, что не заметил рядом обнажённой женщины.

– Это называется – кто о чём, а вшивый о бане. – Засмеялась Анна.

– Это называется – кто о чём, а я соскучился.

– Но мы не расстаёмся уже четвёртые сутки, Алёша…

– Глупыш мой Малыш. – И он тихонько укусил её за ухо.

Так много признаний за один день она ещё не слышала.

* * *

Открыв глаза, Анна тут же зажмурилась от яркого света: прямо в окно светило солнце, и ситцевые занавески не в силах были удержать его в решимости растормошить всех, кто по глупости своей ещё не выбрался из постелей.

Она села и огляделась.

Небольшая мансарда, обшитая деревом, обставлена скромно, но мило – в стиле новомодных журналов по оформлению жилища под девизом "назад, к природе" или "вперёд, в деревню". Некрашеные полы устелены яркими домоткаными дорожками, у небольшого окна стоит старый письменный стол с двумя тумбами и резными дверями, на нём в глиняной вазе несколько белых чайных роз, в углу рядом с дверью трёхногая вешалка, а напротив – большой потемневший от времени деревянный сундук, покрытый домотканой накидкой, под невысоким потолком висит плетёный из лозы абажур.