Тысяча шагов в ночи - стр. 15

Лайдо попятился от нее, изобразив пальцами предупреждающий знак.

– Убирайся! Тебе нельзя здесь находиться!

Разум Миуко наконец-то догнал движения тела. Лайдо кричал на нее. Не только кричал, но и схватил брошенную кем-то метлу. Он неуклюже мчался на нее, как днем ранее она бежала на детей.

– Зло! – проревел он.

Миуко бросилась бежать, и крики Лайдо преследовали ее до передней части храма, где она, проскочив под воротами, споткнулась о нищего, закутанного в конскую попону, возле одной из колонн.

Миуко вскрикнула. Нищий хрюкнул.

Но она не остановилась. Побежала к постоялому двору, перескакивая через шипастую семенную шелуху и гравийные камни, которые едва ли ощущала под ногами из-за своей паники. И хотя Миуко не осмеливалась оглянуться, она знала, что, бросив взгляд за спину, увидит мертвые саженцы и пучки травы, сморщившиеся под ее ногами.

– Ягра!

Когда Миуко примчалась в постоялый двор, вся в слезах и перепачканная грязью, отец не стал задавать ей вопросов. Воркуя на манер голубей и обеспокоенных родителей, он отбросил свою трость и притянул дочь в объятия в палисаднике среди камелий.

– Моя бедная дочь, – пробормотал отец в запутанные волосы Миуко. – Пожалуйста, прости меня. Я бы и сам отправился тебя искать, но доро… а затем еще… – Он замешкался, словно не знал, как продолжить.

Будучи в этот момент в весьма рассеянном состоянии, Миуко ничего не заметила. Если бы доро ягра, который, судя по всему, представился ее отцу и остальным жителям деревни просто как доро, остановился бы в трактире, отец не посмел бы его прогнать. В конце концов, Рохиро был человеком из служилого сословия, и его призвание было служить. Отказать такому гостю, как Омайзи Рухай, оказалось бы не проще, чем летать по ветру подобно облачному духу.

То, что отец просил других разыскать ее, что он находился в безопасности, что был счастлив видеть ее – этого было более чем достаточно для Миуко.

– Вы – мой единственный отец, – произнесла она. – Все уже давно прощено.

Нежно улыбнувшись, он выпустил дочь из объятий.

– Ну и ночка у тебя, должно быть, выдалась! Что стряслось, моя милая?

Миуко приоткрыла рот, чтобы ответить на вопрос, но, к своему удивлению, обнаружила, что впервые в жизни ей нечего сказать. Пережив за прошедшие двенадцать часов столкновения с демонами, детьми и одним мрачным жрецом, у Миуко не осталось ни сил на объяснения, ни малейшего понятия, с чего начать рассказ.

– Простите, что заставила вас волноваться, отец, – прошептала Миуко.

– Мы оба взволнованы после минувшей ночи, кажется. Мы можем обменяться историями, когда ты отдохнешь. – И подобрав трость, Рохиро жестом указал ей на задний двор трактира, где располагались кедровые ванны. – Позволь мне нагреть тебе ванну. Ты ела? Пока будешь мыться, я могу приготовить что-нибудь. Как насчет…