Тысяча лет Хрофта. Молодой маг Хедин - стр. 30

Старый Хрофт стоял у края пепелища, ветер слабо шевелил тонкие лепестки золы.

Началось, стучало в висках, хотя он сам ещё не мог поверить, что и впрямь – началось то, чего он разом и ждал, и страшился.

Не зная, на что решиться, медленно прошёл по селению, остановился у первых попавшихся ворот, громко постучал.

Ответили не сразу. Заливались злым лаем псы, отрабатывая хозяйский хлеб; Отец Дружин чувствовал на себе злые, недоверчивые взгляды, но стоял спокойно, как всегда.

– Добрые люди! – громко воззвал он. – Я просто странник и хотел лишь спросить, что здесь случилось? Я не обременю вас просьбами ни о пропитании, ни о ночлеге.

Скрипнула дверь. К воротам медленно, бочком, выбрался крепкий и широкоплечий – гному впору – бородатый мужичок, с доброй секирой в руках.

– Чаво те? Чаво шумишь, колготишься?

– И тебе привет, радушный хозяин, – сверкнул единственный глаз Старого Хрофта. – Надеялся проведать, что тут приключилось, ничего больше.

– И хлеба клянчить не станешь? – недоверчиво воззрился мужичок. О Старом Хрофте он, скорее всего, никогда ничего не слышал, приняв за обычного странника, пусть и не слишком обычного вида. – Нету у нас хлеба! Сами с голоду пухнем, на лебеде сидим…

– Ничего клянчить не стану, напротив, своим поделюсь, – Отец Дружин полез в суму, извлёк внушительного вида ковригу. – Твоя. За правдивый рассказ.

Мужичок аж икнул, увидев хлеб.

– Ну, слухай, коль так… Замятня у нас вышла со жрецами, чаво уж там таить. Прошёл слух, што зерно они прячут, не делятся, мол, плохо мы Ямерта ихнего славили.

– А вы плохо славили?

Мужичок пожал плечами, но глаза его как‑то хитровато потупились.

– А хто ж яво знае… Шоб словес не тратить много, так скажу: подступили мы, значить, ко храму со слезами да покорствованиями, мол, поможите, чем можете, детишки мрут, сами еле ноги таскаем, скоро некому в этот храм ваш ходить станет…

– И что же жрецы? Отказали?

Бородатая физиономия сконфуженно поморщилась.

– Да не так, шоб сразу… Мол, мало у нас зерна, в другие храмы отправляли, хде оно ещё хужее… Ага, так мы им и поверили! Сами всё и сожрали, точно грю! Ыщщо рекли, дескать, послано ужо за помощью, ждите, придёт обоз с хлебом, за морем якобы куплено… Мы к ним, когда ж придёт‑то? Не перемрём‑то все к тому сроку? А они – того не ведаем, мы люди маленькие, давайте вот все вместе пресветлого Ямерта молить, шоб пособил, значить… Ну, тут у нас ретивое‑то и взыграло… Поучили мы их малёха, поучили да переборщили слегонца. Хлипкие они оказались, жрецы‑то, с полусотни дрынов по спинам‑то и померли, болезные. Тут‑то у народа и того, всё и помутилось. Чаво уж теперь терять‑то, самое жуткое уж сделано… так хоть погуляем напоследок. Перетрясли мы храмину‑то ихнюю, сверху донизу перетряхнули, малёха хлеба нашли, поделили, всё честь честью, по едокам. Потом подпалили. Гулять так гулять!