Размер шрифта
-
+

Тысяча и одна ночь - стр. 379

, и это был конь вороной, горячий, как сказал поэт:

Вот кровный конь – со взором он гоняется,
Как будто бы судьбу догнать стремится он.
И масть его нам чёрной, мрачной кажется,
Как ночь черна, когда сгустится мрак ночной.
Своим он ржаньем всех волнует слышащих;
Как гром оно гремит, когда в высотах буря.
Гоняясь с ветром, первым он примчался бы
И блеску молний обогнать невмочь его.

Потом каждый из них кинулся на противника, укрываясь от его ударов, и выказал чудеса, которые он таил в себе. И они наступали и отступали, пока не стеснились груди и не истощилось терпение судьбы. И тогда Дау-аль-Макан вскрикнул и ринулся на царя армян Хардуба и ударил его ударом, скинувшим ему голову и прервавшим его дыхание. И неверные, увидев это, вместе понеслись на него, и все направились к нему, и Дау-аль-Макан встретил их на поле в жарком бою, и сеча и удары продолжались до тех пор, пока кровь не полилась потоками. И мусульмане закричали: «Аллах велик! Нет бога, кроме Аллаха, молитва да будет над благовестителем и увещалем!» И сражались жестоким боем, и Аллах ниспослал победы правоверным и посрамление неверным. И везирь Ашдан закричал: «Отомстите за царя Омара ибн ан-Нумана и за сына его Шарр-Кана!» И обнажил голову и крикнул туркам – а подле него было больше десяти тысяч всадников, – и они понеслись за ним, все как один, и неверные не нашли для себя ничего кроме бегства, и повернули спины, и заработал среди них остро рубящий меч. И убили из них около пятидесяти тысяч всадников, а в плен взяли больше этого, и множество народу было убито в жестокой давке при входе в ворота. А затем румы заперли ворота и взобрались на стены, боясь пытки, а отряды мусульман вернулись, поддержанные Аллахом, победоносные, и они пришли к шатрам, и царь Дау-аль-Макан вошёл к своему брату и нашёл его в наилучшем состоянии и пал ниц, благодаря преславного всевышнего. И, приблизившись к своему брату, он поздравил его со спасением. А Шарр-Кан сказал ему: «Мы все под благословением этого подвижника, обращающегося к Аллаху. И вы победили только благодаря его принятой молитве, ибо он сегодня все время сидел и молился за победу мусульман…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Сто четвёртая ночь

Когда же настала сто четвёртая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Дау-аль-Макан, войдя к своему брату Шарр-Кану, нашёл его сидящим, и богомолец был подле него. И он обрадовался и, обратившись к брату, поздравил его со спасением. А Шарр-Кан сказал: «Мы все под благословением этого подвижника, и вы победили благодаря молитве за вас: он сегодня не двинулся с места, молясь за мусульман. А я нашёл в душе силу, когда услышал ваше славословие, и понял, что вы победили врагов. Расскажи же мне, о брат мой, что выпало тебе на долю». И Дау-аль-Макан рассказал ему, что у него произошло с проклятым Хардубом, и поведал, что убил его и он отправился к проклятию Аллаха. И Шарр-Кан восхвалил его и превознес его рвение.

Страница 379