Ты умрёшь, как Айседора Дункан - стр. 4
Средство чудесно благоухало, его можно было разводить в воде и брызгать через пульверизатор, как освежитель воздуха. И, наконец, перемыв весь дом, им можно смело подкармливать домашние растения. От этого бесплатного удобрения они становятся жирными и так и прут, так и прут, как зелень в огороде у тётки Анисьи из старого кинофильма.
В доказательство Соня на сцене поливала фиалки в горшочках – действительно, ярко и обильно цветущие. Никто же не знал, что у неё дома на лоджии целое кладбище скрючившихся склизких, чёрных фиалок. Зрительницы ахали и расхватывали чудодейственное средство.
Накопив первоначальный капитал, Соня открыла магазинчик дамских головных уборов в полуподвале нашего дома. Клубничным, сладким светодиодным соком налилась вывеска «Ягодка».
Но Соня была недовольна:
– У меня сердце кровью обливается, когда эти швиньи лапают шляпы, а сами до этого ели пирожки. (Будь Сонина воля, она ввела бы для надевания белые перчатки, как у ювелиров). А это не шляпы – это чудо, зефир, пух от уст Эола. И у меня ощущение, что во всём городе отключили горячую воду – каждая вторая покупательница с немытой головой. И меряют перед зеркалом – одну, вторую, пятую. А волосёнки сальные свисают.
Соня и предупреждения везде развесила: «Примерка строго на чистые волосы! Штраф 5000 р.!» И по пятам за грязнулями ходила, глазами сверлила, сквозь зубы цедила. Принимая головной убор обратно, близко подносила к глазам, хмуро рассматривала и даже нюхала шёлковую и фетровую внутренность. Укоризненно качала головой и цокала языком.
Шляпный бизнес прогорел, она недоумевала:
– Столько вложилась – а мой магазин как зачумлённый обходят.
На Соне заношенный свитер. Под свитером мужнина рубашка – когда подлец уходил, она вырвала из его рук чемодан с сорочками. И вот, пожалуйста, пригодились – и под свитер поддеть, и как ночнушка, и дома вместо халата…
На Сониных худых ногах носки, вывернутые пятками кверху: зачем выбрасывать, если дырка только с одной стороны? Когда носки окончательно придут в негодность, она их порежет на кусочки и протрёт жирные кастрюли и сковороды. Кругом в выигрыше: и раковина не забивается, и многофункциональные носки выложившись по полной, находят упокоение в мусорном ведре.
Если бы Гринпис учредил премию в номинации «За бережливость» – победила бы Соня. Сколько человеческого труда она сберегла! А сколько леса сохранила?!
Она не тратилась на ерунду, вроде визиток и блокнотов. Зачем, если в её сумке находили пристанище кассовые чеки, квитанции, платёжки и даже раздаваемые на улице буклеты – при условии, что обратная сторона чистая. Вооружившись ножницами, она резала коробочки из-под пилюль, упаковки от чая. Из них выходили прекрасные напоминалки: вести расчёты, мелкие записи, набрасывать адреса и телефоны.