Ты теперь наша рабыня - стр. 49
Медленно, но все же прихожу в себя. Реальность вновь принимает четкие очертания, возвращаются звуки леса с пением птичек.
Из лесных теней за мной и Лирамом наблюдают.
Закрываю глаза. Да к черту. Пусть смотрят.
— Ну ты и задачку подкинула, Лирам, — раздается одобрительный смех Богара. — Это же мне теперь придется тебя как-то переплюнуть.
— Это уже твои проблемы, — лениво тянет Лирам и закидывает руки за голову. — оран там еще не лопнул от злости?
Замираю, когда из лесных теней слева по траве стелется глухой и вибрирующий рык.
— Он злобно зайца жрет, — Богар смеется. — Наверное, представляет на его месте тебя.
— У нас тут мир, дружба и жвачка, — Лирам вытирает губы тыльной стороной ладони. — Или Альфа Оран желает выйти из союза?
Оран клокочет и урчит в кустах. Я приподнимаюсь на локтях, пытаясь разглядеть его в тени среди веток и густой листвы.
Показывается окровавленная морда со злобными оскалом. Нос сморщен, с клыков тянется кровавая слюна, глаза горят яростью и желанием меня сожрать. Щурюсь на Орана и с издевкой шепчу:
— А он был хорош.
27. Глава 27. Иди на ручки
— Ах ты… маленькая провокаторша, — ветер приносит смех Богара. — Оран, ну ее. Пошли за зайцами.
— А ты чего смеешься? — возмущенно интересуюсь я и ищу взглядом среди куство и теней Богара.
— Я вынашиваю мстю. А то ишь ты, раскричалась тут.
Оран продолжает урчать, злобно глядя на меня.
— А ну покажись и скажи мне про свою мстю в лицо, — цежу я сквозь зубы.
— Вот я всегда говорил, — отвечает Богар, — только девке сорвешь целку, то все. Другой человек.
— Вот говнюк, — медленно выдыхаю я.
Лирам рядом смеется:
— Было глупо верить, что они не явятся и все не испортят.
Слева из кустов выскакивает на четырех лапах Богар. Диковатый такой, пушистый и взволнованный. Пробегает по поляне, будто красуется, какой он большой, красивый и сытый.
Косит взгляд на Орана, который с рыком переключается на него. Надменно фыркает, и Оран медленно выходит из кустов, пригнувшись мордой к земле.
— Так, — Лирам вздыхает. — Я понял, к чему все идет.
А потом встает, рывком вытягивает из-под моей попы одеяло и накидывает мне на плечи.
Богар возмущенно смотрит на него.
— Грызню не устраиваем, парни, — Лирам приглаживает волосы и смотрит на меня, — а ты не провоцируй, Ви. Это Святыня.
— И ты меня в Этой святыне…
Наклоняется ко мне, прищуривается и шепчет:
— Секс — это про жизнь, а первый так тем более. И у многих народов потеря девственности была сакральным ритуалом и полна символизмом. И еще, Ви, в темные времена в лес к Альфам отправляли девственниц, чтобы те не устраивали охоту на смертных. Можно сказать, я отдал дань предкам.