Ты — моя богиня! - стр. 6
— Пикник на Ниле? — я изобразила восхищённую улыбку. — На ладье, которая плывёт сама по себе...
— Это — Секти, Солнечная Ладья, — невозмутимо пояснил Анубис. — Она управляется мёртвыми.
— Мёртвыми в смысле, мумиями? — я настороженно огляделась и только тогда рассмотрела их.
Едва различимые тени, орудующие вёслами — не меньше полудюжины. Жутковатое зрелище, но что ещё ожидать от бога мёртвых?
— Они... слышат нас?
Бог-шакал лишь неопределённо качнул головой и кивнул на подобие балдахина посреди лодки — четыре резных столба из чёрного дерева и струящиеся по ветру занавеси. Выдавив благодарную улыбку, я скользнула внутрь и «восхищённо» ахнула. Хотя при других обстоятельствах восхищение было бы, пожалуй, искренним. Под балдахином был накрыт стол и стояли два невесомых кресла. Я тут же упала в ближайшее ко мне и вздрогнула, когда один из изящных золотых сосудов сам собой поднялся в воздух, наклонился, и из него полилось вино — в стоявший передо мной кубок. Так же сама собой ко мне подвинулась посудинка из молочно-белого камня, и я торопливо выпалила, обращаясь неизвестно к кому:
— Еду положу я!
Словно прохладное дуновение пронеслось по плечу, и на светлой занавеси мелькнуло очертание человеческой фигуры. Мелькнуло и исчезло, будто бесплотная тень замерла за моей спиной. Поёжившись, я почти обернулась, чтобы в этом убедиться, но тут раздался повелительный голос владыки Дуата:
— Не бойся их. Они не причинят вреда.
— Их? — всё же обернулась... но лучше бы этого не делала.
Бесплотные «слуги» толпились за спиной, словно в театре теней. Хотя, наверное, стоило порадоваться, что прислуживают они, а не мумии! Стараясь вести себя непринуждённо, я положила на тарелочку аппетитный круглый хлебец и несколько фиников. Теперь бы ещё заставить себя проглотить хотя бы кусочек — ведь якобы голодна. На самом же деле горло сжималось от одного вида еды. За пределами «трапезного чертога» сгущалась тьма, но Анубис махнул рукой, и ладью осветили вспыхнувшие факелы. Я в очередной раз выразила восхищение чувственным выдохом, качнула бокалом и, бросив "За твоё здоровье!", опрокинула в себя половину содержимого. Вино было прохладным, очень приятным, и на мгновение я задумалась: вдруг в нём какое-нибудь зелье, лишающее воли?! Но тут же отогнала эту мысль. Судя по рассказам Гильгамеша, бог-шакал прибегнет к более изощрённому способу сломить мою волю, чем наркотики. Сейчас он не произносил ни слова — просто стоял и смотрел на меня. А я изо всех сил старалась не смотреть на него... Сделав над собой усилие, всё же разломила хлебец, отправила в рот несколько кусочков и финик и, запив это остатками вина, подняла глаза на хлебосольного хозяина.