Ты мои крылья - стр. 21
— Ди Вине, с вами все в порядке?
Она вскрикнула, дернулась и забилась в чужих объятиях, пытаясь вырваться. Почему получается двигаться? Андрос же связывал ее…
— Тише, тише, — успокаивающе пробормотал голос над ухом. Совсем другой голос — звонкий и резкий, не похожий на утробное рычание хищника. — Это просто сон.
— Сон?
Наама замерла в его руках, уткнувшись носом в накрахмаленную рубашку. Теплое облако заботы и тревоги окутало ее, изгоняя остатки полуденного кошмара.
О, Богиня! Всего лишь сон! Андрос не приходил за ней, он не знает, где она. Свободна… пока еще свобода.
Свободна телом. Кошмарный морок был прав, когда говорил, что в глубине души Наама все еще его собственность. Рабыня, вещь. Навсегда.
От этой мысли стало так невыносимо больно, что она не выдержала и снова расплакалась. Мужчина рядом только тяжело выдохнул и сжал ее крепче, поглаживая по распущенным темным прядям. В его объятиях было так уютно, тепло и безопасно. Прикосновения не таили за собой вожделения, только желание позаботиться, успокоить.
— Плачьте, — мягко и грустно, без привычной скрытой насмешки, произнес он. — Некоторые вещи нужно выплакать, это не стыдно.
Простые, но такие верные слова стали сигналом. Наама устала, так бесконечно устала носить все в себе, подавлять изматывающий страх перед будущим и прошлым, трястись перед неизвестностью. Устала жить выпустив колючки, ждать в любой момент удара, одиночества, зависимости и беспомощности…
Все это выходило с рыданиями. Слезы впитывались в рубашку, на бледно-голубой ткани темные разводы. Прямо перед глазами маячила лямка серой подтяжки и эта такая простая и банальная деталь мужского гардероба лучше любых слов доказывала нереальность сгинувшего кошмара.
Потом слезы ушли. Осталась только пустота и покой. Наама еще несколько раз протяжно всхлипнула и попыталась отстраниться, но Торвальд не дал ей этого сделать.
— Простите. Я испортила вам рубашку.
— Пусть это будет моей самой большой потерей, — по голосу, и теплым покалываниям его ауры, она поняла, что анхелос улыбается. — Вам нужен платок?
— Не помешал бы.
Он выпустил ее, посеяв в душе странное чувство пустоты и протянул носовой платок. Здоровенный, в крупную синюю клетку.
— Спасибо, — Наама громко и совершенно неженственно высморкалась. В комнате повисла тишина.
Демоница, наконец, огляделась, вспоминая все, что предшествовало кошмару. Гостиная. Да, она задремала в кресле, ожидая Равендорфа, после того как провела несколько часов на кухне в попытках приготовить что-то съедобное на ужин и тем самым отплатить за гостеприимство. За окном синели сумерки, намекая, что сон длился не меньше трех часов.