Ты мне не отец - стр. 11
- Не едите? – он что, смеется надо мной. Точно, смотрит прищурившись, а в его вишнях пляшут черти. Надо бежать. Уносить ноги. Выскакиваю из машины, под веселый хохот мерзавца. Деньги бросаю на сиденье.- Я не шлюха, понял ты? Скот.
- Да, моя жена тоже так считает. У вас, баб, очень убогий словарный запас. Эй Дура, ты бумажки тут забыла,- несется мне в спину. Но я слышу уже словно сквозь вату это обзывательство и издевку. Может я и дура, но все еще знаю себе цену.
- Сам такой породистый,- хриплю себе под нос. Надеюсь он не слышит.
Визг покрышек придает мне ускорение. Залетаю в подъезд. Прижимаюсь спиной к шершавой стене. Никто и не думал меня преследовать. И машина исчезла. Слава богу. Двор пустынен. Сердце колотится так, что кажется вот-вот вывалится из груди. Еще немного и я дома. Дома, в котором тепло и тихо. Я поцелую Петюшу в мкакушку и что-нибудь обязательно придумаю. Без подачек от нахального амбала, без унижений и насмешек. Я сильная и находчивая. У моего малыша будет праздник.
Дома тихо. Я захожу в крохотную прихожую и молча падаю на пуфик. Вся моя бравада испарилась, пока я шла через двор. Шаг за шагом улетучилась. Осталось только горькое понимание, что я снова облажалась.
- Лилечка, ты? – шепотом спрашивает появившаяся в дверях тетя Люба.- Слава богу. Поздно уже, я начала нервничать. Шлимазла этого мелкого я чуть накормила и утискала. Спит, как ангелочек. Слушай, он у тебя рибу, что не кушает? Надо кушать, объясни завтра этому мелкому поцу, что только кошерное сделает его человеком. Пойдем, в тебя затолкаю рибу фиш, пока не стухла.
- Не хочу,- всхлипываю я, — тетя Люб, меня ограбили. Все забрали. Все, что я заработала,- рыдания рвут горло.- Мне даже вам заплатить нечем. И праздник...
- Не хочу,- всхлипываю я, — тетя Люб, меня ограбили. Все забрали. Все, что я заработала,- рыдания рвут горло.- Мне даже вам заплатить нечем. И праздник...
- Какие деньги, Лилия? А как вам это нравится, платить она мне собралась? Главное сама цела. А филки, тьфу. Навоз. Сегодня нет, завтра воз, — теплая рука тети Любы гладит меня по волосам. – А зохн вей тот праздник. Что мы чужие? За какие оплаты ты тут мелешь? Этот рахит в панамке мне как родной, да и ты... Не реви, будет у этого шлимазла сопливого праздник. Я на похороны откладывала. Таки там много стало. Мне какая разница будет в каком гробу гнить? Не этим же поцам, сродственникам моим отдавать?
- Нет. Я не возьму. Я не могу. Это все... Он робопса хотел,- всхлипываю, уткнувшись лицом в ладони. – Тетя Люб, я дурная мать. Я даже не могу праздник устроить сыну.