Ты будешь наказана - стр. 31
– Нуу, – тянет, снова легко ударяя между ног. Всхлипываю, пытаюсь сдвинуть ноги, но не могу. Подонок! – Твои проблемы. Останешься здесь. В этом доме.
Его слова звучат, как отсчёт. Перед тем, как я умру.
И так всё происходит.
Арсанов не жалеет меня. Бьёт по телу своей идиотской игрушкой. Не сильно, как я думала. Но хлёстко, неожиданно. Затрагивает такие точки, которые я никогда бы в жизни не прочувствовала.
Шепчет какие-то слова.
А потом ускоряется. Бьёт немного сильнее. Пока глаза горят диким огнём, а плеть оказывается на моём теле, оставляя красные отметины.
И, пока я выгибаюсь, сопротивляюсь и пытаюсь вырваться… Верёвка трётся о набухший клитор. И опять это чувство ударяет по телу.
Когда мужчина сказал, что я могу получить от боли удовольствие, желала рассмеяться ему в лицо.
Но сейчас…
Я не знаю, что он затрагивает. Это ведь всего лишь кожа.
Но почему у меня перехватывает дыхание? Всё кружится перед глазами. И не от боли. Нет. Терпимой. Слегка приятной. Особенно, когда он бьёт там, между ног, задевая чувствительный клитор.
В какой-то момент, когда я хнычу и хочу всё прекратить, он останавливается. Даёт мне передышку. Сам тяжело дышит.
Я вижу, как двигаются его пальцы. Он хочет коснуться слегка красноватого тела. Или там. Между ног.
Его взгляд… безумен. И не поставь он себе рамки, которых у него априори нет… Арсанов бы сейчас накинулся, перевернул меня и запросто трахнул.
Но он держится.
Даёт нам всего несколько секунд передышки. А потом приступает опять.
Дразнит, разогревает и без того горячее тело. Но я не кайфую, нет. Но странные ощущения накрывают с головой. Проникают в каждую клеточку. Словно пытают.
Но не останавливается. А я всё продолжаю выгибаться, пытаться отстраниться от ударов. Убежать. Да только не могу.
И вот, спустя пятнадцать минуток пыток, когда кожа становится красной, а я накалена до предела… он прекращает. А я уже не хочу. Из-за попыток вырваться верёвка слишком раздразнила меня. Из-за чего теперь мне хочется потянуться рукой и самой доставить себе удовольствие.
Ещё и жжение внизу живота не даёт покоя.
И я сама не понимаю, как дошла до такой кондиции.
Мне плохо настолько, что я готова сдаться, но не могу.
Только вот…
– У тебя осталось пять минут, – улыбается. Точно… он же дал мне двадцать минут. А я не могу. Он ведь остановился. Да и отхлестав меня ещё так некоторое время… Я бы явно не смогла кончить. И осталась бы здесь. Навсегда. – А я вот… перехотел.
Флогер выскальзывает из его рук.
– Вряд ли ты доведёшь сама себя до наслаждения, – усмехается. И я понимаю, к чему он клонит. Грёбаный мудак. – А время тикает. Ты явно возбуждена не так сильно, как я.