Ты будешь наказана - стр. 30

Отрываюсь, когда нотки клубники уже держатся на грани.

– Даже не надейся, – произношу, доставая из-за спины флогер.

Как хорошо, что не выбросил. Будто знал, что пригодится.

Ну, что, девчонка, доставим тебе удовольствие?

12. Глава 12

Влада  

Меня трясёт, как хрен знает кого.

Потому что этот психопат касается своей плёткой, или что эта за фигня, моего тела.

Мало того, что сейчас я нахожусь в постыдной позе… Широко расставив ноги и выгнувшись вперёд, не могу пошевелиться.

А он кружит вокруг меня. Обходит кровать. Останавливается там, внизу, где сейчас хороший вид на… Чёрт..

– Знаешь, что это? – поднимает вверх кожаную плётку. Демонстрирует её со всех сторон.

– И знать не хочу… – выдыхаю.

Задерживаю дыхание, когда он опускает её вниз. На бедро. Не больно, не хлёстко. Но ударяет.

Я машинально чуть выгибаюсь вперёд. Всё тело ноет. Он ещё связал так жёстко. Не только руки и ноги, но ещё и грудь… Которая пылает от его поглощающего взгляда. И, блин, затвердели соски точно не от него!

– На двадцать минут тебе придётся хорошенько с ним подружиться, – плётка отрывается от кожи и ударяет в следующую секунду сильнее. Из-за чего дергаюсь, и тело ведёт слегка в сторону.

Глаза сами распахиваются, когда верёвка между губ, тех самых, нижних, двигается. Съезжает на жалкий миллиметр в сторону, но раздразнивает клитор.

– Флогер – не та штука, которую нужно бояться.

Меня пугает этот человек. До дрожи. Его настроение – слишком быстро меняется. В один момент он хладнокровен настолько, что будь перед ним ребёнок – он его убьёт. В другой… Игривый. А в некоторые моменты слишком азартен или спокоен.

Как и сейчас.

И я боюсь пошевелиться, сказать хоть слово. Потому что мне страшно.

– Им надо… наслаждаться.

Арсанов приподнимает руку с устрашающей и уродской штукой и резко опускает её вновь. Вырывая с моих губ полу-стон и шипение. Он ударил. Прямо между ног.

Кожа жжётся там, где сейчас до сих пор находится его дрянная плётка.

– Мне не нравится, – скулю, чтобы он прекратил. Нет. Это невозможно, чтобы нравилось. Когда тебя бьют и морально пытаются изнасиловать.

– А мне даже очень, – усмехается.

– Почему на двадцать? – внезапно озаряет. Он сказал что-то про двадцать минут!

– Дольше не выдержишь, – резюмирует как-то скучающе. – Это – твой максимум. Кончишь – я тебя отпущу. На время, пока сама не прибежишь.

Он спятил? Скажите, что да!

Да чтобы я! Ещё раз! Хоть раз встретилась с ним… Ни за что!

– А если не смогу этого сделать? – это нереально! Когда тебе это всё абсолютно не нравится! Я никогда не мечтала, чтобы меня били какими - то секс-игрушками! И точно уж не возбужусь от этого! – Ты ведь понимаешь, что только конченная мазохистка получит от этого кайф?