Твоя наследница - стр. 48
Только теперь не время жалости, нужно обсудить все подставы за один раз, не размусоливая, чтобы уже больше не возвращаться к прошлому.
По крайней мере не с ней.
С этой девушки уже достаточно нервов и слез, отныне будут плакать другие. Те, кто еще недавно смеялись за спиной и считали себя вершителями чужих судеб.
Что ж, бумеранг вещь непредсказуемая.
– Чего именно не понимаешь? – спрашиваю твердо.
Надо в зародыше подавить ее жалость к себе и не дать расклеиться. Потом осознает. Я не стану торопить.
– Это я, но… не я. То, что тут изображено… Это порнография какая-то. И этот парень… Это же тот, кто у вас в доме ко мне приставал… – прыгает с одного на другое Котова, слегка заикаясь.
– Стас Хромов, – подсказываю ей.
– Неважно, – отмахивается, не зацикливаясь на имени, – я же его с того вечера больше ни разу не видела. Честное слово. А как тогда?
– Это не фотошоп, Юля. Я просил сделать проверку подлинности ваших личностей.
– Ничего не понимаю, – повторяется она.
Голос взволнован, но слез больше нет.
Тоже заинтересовалась?
Это хорошо, что отвлеклась и готова продолжить разговор. Потому беззвучно выдыхаю и поясняю:
– Посмотри внимательнее и вспомни обстановку кухни в моем загородном доме, – даю наводку. – Знакома?
– Да.
– Скажу больше: это тот же день, когда Хромов на тебя напал.
– Не может быть. Я тем вечером была одета, а тут...
– Верно. В этом и была моя первая ошибка. Я просил проверить на фото достоверность личностей. Твоей и этого… парня. То, что умельцы смогут подкорректировать вашу одежду, точнее, ее некоторое отсутствие – не учёл.
– Получается, – делает она правильный вывод, – кто-то из присутствующих тогда в доме гостей успел сфотографировать, как меня чуть не изнасиловали, а на помощь даже не подумал прийти?
– К сожалению, да.
О том, что это вполне могла совершить моя сестренка, резко невзлюбившая Котову, как только узнала, что я сделал той предложение, пока молчу. Есть только догадки. Но я узнаю обязательно. Пока же трусливые зайцы только и делают, что перекидывают вину с себя на другого.
– Какой ужас, – женский голос полон печали и грусти.
Согласен.
Полностью согласен.
Хотя скорее это не ужас, а человеческая зависть и гниль.
– Это был не единственный обман, Юль, – продолжаю поражать Котову раскрытым, можно сказать, заговором против нашей с ней пары. – Помнишь, я усомнился, что ты беременна от меня?
– Конечно, – слышу неконтролируемый фырк. – Отлично помню.
А что ты хотел, Дав?
Тут же спрашиваю самого себя.
Вряд ли возможно даже годы спустя забыть то, как любимый человек, который предложил пожениться, вдруг не только отыгрывает свое решение назад, но и обвиняет в измене.