Твоя чужая жизнь - стр. 23
К концу весны Юля, собрав скромные пожитки, очутилась на улице. Без работы, без документов, без друзей и родных, которые смогли бы прийти на помощь. Хорошо ещё, что наступил тёплый период, хотя это было слабым утешением.
5. Глава 4
Впервые в жизни Юля осознала, что такое чёрная полоса. Сначала она попыталась пробиться к своему отцу. Но охрана и близко не подпустила неизвестного парня. Пришлось искать место для ночёвки. Ноги сами завели на окраину города. В одном из подъездов, вопреки всем постановлениям, нашёлся открытый чердак. Подобрав несколько пустых пластиковых бутылок и в туалете какого-то супермаркета набрав в них противно воняющую белёсую жидкость, которая текла из крана, Юля вернулась в своё убежище. Раньше девушке и в голову не пришло бы даже попробовать что-то подобное, а сейчас это спасало от сосущих спазмов в желудке. На четвёртый день голод переборол гордость, и она спустилась на грешную землю в надежде выклянчить хотя бы на хлеб. Однако люди равнодушно взирали на потрёпанного парня с многодневной щетиной, брезгливо обходя нежданное препятствие.
– Развелось тунеядцев, – ворчала какая-то бабка, – Сталина на вас нет...
Желудок, казалось, уже начал переваривать сам себя. Голова туго соображала, но двери продуктового магазина были так близко... всего-то три ступени, и до того момента, как успеют схватить, можно что-то съесть. А потом будет полиция. Возможно, даже найдутся родные парня.
– Предъявите документы, молодой человек, – словно в ответ на его мысли, послышался из-за спины мужской голос.
– Нету, – честно призналась Юля и, обернувшись, уставилась на чёрный джип, из которого вышел обратившийся к ней довольно крупный человек в гражданском, явно южных кровей.
– Пройдите, пожалуйста, к машине, – вежливо попросил мужчина, твёрдой рукой придавая нужное направление.
В голове раненой птицей заметались перепуганные мысли: "Кто это? Что им надо? Менты на таких тачках не ездят. Да и не было никаких корочек..." Но жёсткая хватка не отпускала.
В салоне оказалось накурено. За рулём сидело нечто гориллоподобное, туша на соседнем сидении не уступала по габаритам. После того, как подошедший к Юле уселся, сзади стало тесно.
– Кто вы? – с опозданием выдавила она.
– На все вопросы тебе ответят на месте. Для тебя же лучше сидеть тихо и не рыпаться, – отрезал все дальнейшие вопросы южанин.
Сопровождающие часто курили и молчали. То, что ему не завязали глаза, говорило об одном из двух: либо оттуда уже не возвращаются, либо ничего страшного не произойдёт. И вдруг стало всё равно. В этой жизни уже всё потеряно. Смерть станет избавлением от мук унижения, которые приходилось терпеть в последнее время. За окном промелькнула кольцевая, впереди широкой асфальтной полосой стелется шоссе. Незнакомые населённые пункты сменяют друг друга. Резко сбросив скорость, джип заскакивает в поворот. Колеса шуршат по грунтовке. Качка вызывает тошноту, но пустой желудок с лёгкостью преодолевает эту неприятность. Юля задремала. Остановка. Впереди виднеются огромные ворота. Выйдя из джипа, одна из "горилл" что-то набирает на цифровом замке. Щелчок. Створки, утопая в зелени кустов, плавно разъезжаются.