Творцы античной стратегии. От греко-персидских войн до падения Рима - стр. 30
Совершенно не обязательно верить, что все были благодарны за такое право и что всех привлекали внешние атрибуты колониальных отношений, причем настолько, что полисы продолжали покорно выплачивать «дань» метрополии. И сомнения наверняка усилились, когда стали известны условия Каллиева мира с Персидской империей 449 г. до н. э.: «Все греческие города на побережье Малой Азии должны быть независимы; сатрапы же персидского царя не должны отплывать по морю (от берегов Малой Азии) дальше чем на расстояние трехдневного пути, и между Фасилидой и Кианеями не должны плавать большие военные суда; если царь и стратеги афинские примут эти условия, то афиняне не должны будут вступать с оружием в страны, которыми управляет царь Артаксеркс»[29]. По этому соглашению персы отказывались от своих претензий на греческие полисы в акватории Эгейского моря и на его побережье, а также на афинские линии коммуникации из Черного моря через Дарданеллы. Персидские войны наконец-то взаправду завершились, и афиняне могли утверждать, что добились победы, которую упустили спартанцы.
Это был великий миг, но серьезные вопросы остались. Пусть Кимон, неутомимый радетель войны против Персии, умер, перед глазами были его пример, его память и его друзья; все это заставляло сомневаться в мире с заклятым врагом. Плюс, если и вправду настал мир с Персией, означает ли это конец уплаты союзных взносов, конец союза и афинской гегемонии?
Что касается самого мира, краеугольного вопроса афинской политики, Перикл исполнил мастерский маневр. Выбор Каллия в качестве переговорщика имел важное значение. Он приходился зятем Кимону, был женат на его сестре Эльпинике. Его назначение послом свидетельствовало о том, что дружба между Периклом и Кимоном пережила смерть последнего и что Каллий, должно быть, немало сделал, чтобы переубедить сторонников политики Кимона. Вообще-то Перикл и по иным связям и знакомствам принадлежал к партии Кимона и продолжал держаться их на протяжении многих лет. Как выразился современный ученый, «за публичной политикой афинского государства стояли семейные узы, политика великих домов, и здесь Перикл был своим»[30].
Политические маневры Перикла, похоже, носили характер действий на публику, если верна реконструкция крупного современного историка. После победы на Кипре афиняне посвятили богам в знак благодарности десятую часть трофеев и поручили поэту Симониду восславить поражение персов. Он «восхвалял доблесть эллинов на Кипре, именовал эту битву величайшим сражением, какое когда-либо видел мир. В то же время это был памятник всем персидским войнам, отношение к которым олицетворял собой Кимон»