Творцы античной стратегии. От греко-персидских войн до падения Рима

Хроника Набонида, кол. II, 15. Сам Кир вошел в Вавилон две с половиной недели спустя.

Иер. 28:14.

Иез. 32:23.

Манифест Кира, 20. Титулы персидских царей нельзя назвать оригинальными, они были позаимствованы из титулатуры других ближневосточных царств, включая Вавилон.

Эсхил, «Персы», 104-5.

Манифест Кира, 16.

Геродот, 1-214.

Ис. 45:1–3.

Гераклит, которого цитирует Диоген Лаэртский в «Жизни и учениях знаменитых философов», 1.21.

Краткое введение в источники, на основании которых реконструированы события 522 г., а также сами тексты см. в главе «От Камбиза до Дария» в сборнике Амели Курт.

Бехистунская надпись, 63.

Предполагаемая дата.

Фокилид, фраг. 4. Несмотря на ассирийский «град Нина», стихотворение почти наверняка подразумевает расширение пределов персидской власти.

Тиртей, 7:31–32.

См. Тим Бланнинг «В поисках славы: Европа в 1648–1815 гг.» (New York: Viking, 2007).

Геродот, 6,116.

Геродот, 8.24.

Геродот, 9,62.

Ликург. «Против Леократа», 81.

Фукидид 1, 97.

Фукидид 3, 10.

Фукидид 1, 99.

Цит. по: Строгецкий В. М. Афины и Спарта. Борьба за гегемонию в Греции в V в. до н. э. (478–431 гг.) СПб.: Изд-во С. – Петерб. ун-та, 2008.

Фукидид 5, 105.

Фокилид, фраг. 5.

Псевдо-Ксенофонт. Афинская полития, 2, 7–8. Эта работа ложно приписывалась историку Ксенофонту, настоящий автор неизвестен. Его обычно называют «Старым олигархом», подчеркивая антидемократический тон сочинения, но мы не знаем ни даты, ни цели этой книги. Сегодня по стилистическим характеристикам текста сочинение датируется приблизительно 420-ми гг. до н. э.

Цит. по: Афиней. Пир мудрецов, 1, 27e-28а. Перевод Н. Т. Голинкевич.

Псевдо-Ксенофонт. Афинская полития, 1, 18.

Диодор Сицилийский. История, 12, 4–6. Перевод В. С. Соколова.

Рафаэль Сили. «Перикл вступает в историю». Гермес, 84, 1956: 247.

Эдуард Мейер. Forschungen Zur Alten Geschichte, вып. 2 (Halle: Max Niemeyer, 1899), 19–20.

Плутарх. Перикл, 17, 1.

Некоторые ученые сомневаются в подлинности постановления собрания. Обсуждение проблемы см. у Рассела Мейггса. Плутарх не приводит дату указа, но последовательность действий, изложенная здесь, соответствует таковой в истории.

Плутарх. Перикл, 12, 2.

Плутарх. Перикл, 12, 3–4.

Фукидид, 1, 72.

Фукидид, 1, 75.

Фукидид, 1, 76.

Фукидид, 2, 63.

Фукидид, 2, 38.

Фукидид, 2, 43.

Фукидид, 2, 64.

Псевдо-Ксенофонт, 1, 2–3.

Псевдо-Ксенофонт, 2, 4–6, 11–13.

Фукидид, 1, 4-19.

Фукидид, 1, 143.

Фукидид, 2, 62.

Фукидид, 1, 143.

Фукидид, 1, 143.

Фукидид, 6, 18.

Фукидид, 6, 18.

Фукидид, 1, 70.

Р. Э. Уичерли в «Камнях Афин» пишет:

«История афинских стен есть история расширения и сжимания города в последовательных фазах роста и спада, в победах, стихийных бедствиях и реконструкциях. Они являлись доминантой города в дни его славы, требовали колоссальных усилий и ресурсов афинского демоса, служили символом могущества Афин и ярким примером греческой военной архитектуры; ремонты и реконструкции, конечно, проводились снова и снова на протяжении шестнадцати столетий, с переменным успехом, и стены восставали вновь после периодов разрушения и небрежения».

Вне афинского контекста – возможно, это события, о которых упоминает Геродот (1,168) – Анакреон отмечал: «Города стены – венец его; ныне они погибли». Схолиаст к Пиндару (Олимпийские оды 8, 42c) цитирует эту строку Анакреона, прибавляя, что «стены города, как венец». Герман Хансен в работе «Полис: введение в древнегреческий город-государство» (Oxford: Oxford University Press, 2006) описывает общее назначение стен греческого полиса:

«В отличие от Средних веков, в древнегреческом полисе городские стены служили только военным целям, пошлины за пропуск в город через ворота не взимались. Во время войны, конечно, стены и ворота охранялись, а в мирное время можно было спокойно пройти через ворота при свете дня. Ворота закрывались, вероятно, на ночь, но не охранялись, и люди могли въезжать и выезжать из города. Стены воспринимались не как барьер между городом и деревней, а как памятник, которым гордились граждане».

До вторжения персов афинский Акрополь охраняли пеласгийские стены. В дополнение к ним, по предположениям некоторых ученых, город был обнесен наружной стеной. Уичерли в «Камнях Афин» обращает внимание на спор о существовании доперсидской стены. Древние свидетельства относительно этой стены неоднозначны, археологические свидетельства отсутствуют. Тем не менее Э. Вандерпул в статье «Датировка доперсидского города: стены Афин» (Сборник в честь Бенджамина Д. Меритта, под ред. Д. У. Брэдина и М. Ф. Макгрегора, Locust Valley, NY: J. J. Augustine, 1974) делает вывод о наличии в Афинах доперсидской городской стены приблизительно после 566 г. до н. э.

Надпись с этим указом имеет более позднюю датировку и тем самым ставит его подлинность под сомнение. См. также Геродот 8, 41 и Демосфен 19, 303.

Геродот 8. 50.

Геродот 8, 51.

См. Геродот 7, 141.

Обсуждение подготовки Фемистокла к персидскому вторжению и последующей эвакуации Аттики см. у Барри Стросса «Битва при Саламине: морское сражение, которое спасло Грецию и западную цивилизацию» (NY: Simon & Schuster, 2004).

Геродот 8, 53.

Геродот 9, 9. Цитата из 9, 13.

Джон M. Кэмп «Археология Афин».

Фукидид 1, 89.

В этой связи любопытно сравнить строительство стены в Афинах со строительством Башни Свободы в Нью-Йорке. Ср. комментарии Н. Урусоффа, архитектурного критика «Нью-Йорк таймс»: «Башня внушает тревогу, а не тешит амбиции» (19 февраля 2007 г.) и «Средневековая современность: оборонительный дизайн» (4 марта 2007 г.):

«Через четыре года после американского вторжения в Ирак это осадное положение начинает выглядеть все более и более перманентным, выраженным в архитектурном стиле, который мы могли бы назвать средневековьем XXI века. Как и их коллег XIII–XV вв., современных архитекторов в настоящее время привлекают к созданию не только основных городских сооружений, но и к разработке линий гражданской обороны, причем требуют соблюдения эстетических условностей, например элегантных скульптурных барьеров вокруг общественной площади или декоративной облицовки для громоздких защитных бетонных стен… Самый пугающий пример нового средневековья – Башня Свободы в Нью-Йорке, некогда превозносимая как символ просвещения. Проект Дэвида Чайлдса из „Скидмор, Оуингс и Меррилл“, он опирается на 20-этажное бетонное основание без окон, оформленное призматическими стеклянными панелями в гротескной попытке замаскировать паранойю архитектора. И мрачная, обелископодобная башня над ним, скорее, олицетворяет американское высокомерие, чем свободу».

Диодор 11, 29.

См.: Рунг Э. В. Греция и Ахеменидская держава: история дипломатических отношений в VI–IV вв. до н. э. СПб.: Нестор-История, 2008. Перевод Э. В. Рунга. См. также фрагмент «Греческой истории» Феопомпа, 115 F153. Рассел Мейггс в «Афинской империи» (Oxford: Oxford University Press, 1972) признает клятву подлинной, тогда как П. Дж. Роудс сомневается относительно подлинности фразы насчет храмов.

Дж. М. Хурвит «Афинский Акрополь: история, мифология и археология от эпохи неолита до наших дней» (Cambridge: Cambridge University Press, 1999).

Археологические свидетельства персидского разграбления Афин и агоры в частности представлены в работе в Т. Лесли Шира «Персидское разрушение Афин» (Hesperia, 62, 1993). См. также статью Гомера Э. Томпсона «Афины встречают беду» (Hesperia, 50, 1981). Он пишет: «Подводя итоги: победа в персидских войнах безусловно сподвигла афинян на некоторые из их величайших достижений в искусстве, литературе и международных делах. Но данные раскопок напоминают, что разграбление 480/79 гг. до н. э. привело к длительному нарушению повседневной, гражданской и религиозной жизни города».

С. Хорнблауэр в своих комментариях к Фукидиду (Oxford: Clarendon Press, 1992) цитирует статью Р. Э. Макнила «Исторический метод и Фукидид», в частности, рассуждение о значимости крепостных стен для Фукидида. Макнил пишет: «В комплексной теории власти Фукидида флот обеспечивает торговлю, торговля приносит доходы, доходы пополняют казну, казна означает стабильность и наличие стен, а стены сулят политическое господство над слабыми государствами. Для Фукидида стены суть высший символ власти».

Автор «Афинской политии» признает заслуги Фемистокла и Аристида в возведении афинских стен: «Простатами народа в эту пору были Аристид, сын Лисимаха, и Фемистокл, сын Неокла. Последний считался искусным в военных делах, первый – в гражданских; притом Аристид, по общему мнению, отличался еще между своими современниками справедливостью. Поэтому и обращались к одному как к полководцу, к другому – как к советнику. Возведением стен они распоряжались совместно, хотя и не ладили между собой; что же касается отпадения ионян от союза с лакедемонянами, то их побудил к этому Аристид, улучив момент, когда лаконцы навлекли на себя ненависть из-за Павсания. Поэтому именно он установил для государств размер первоначальных взносов на третий год после морского сражения при Саламине, при архонте Тимосфене, и принес присягу ионянам в том, что у них должны быть общими враги и друзья, и в знак этого бросил в море куски металла».

Обсуждение этого отрывка см. у П. Дж. Роудса в «Комментарии к аристотелевской политии» (Oxford: Oxford University Press, 1981). Плутарх также подчеркивал, сколь хитроумно афиняне приступили к созданию империи (Фемистокл 19):

«После этого Фемистокл стал устраивать Пирей, заметив удобное положение его пристаней. Он старался и весь город приспособить к морю; он держался политики, некоторым образом противоположной политике древних афинских царей. Последние, как говорят, старались отвлечь жителей от моря и приучить их к жизни земледельцев, а не мореплавателей… Фемистокл, опасаясь, что они, удалив из собрания фессалийцев и аргосцев, а также фиванцев, станут полными господами голосования и все будет делаться по их решению, высказался в пользу этих городов и склонил пилагоров переменить мнение: он указал, что только тридцать один город принимал участие в войне, да и из них большая часть – города мелкие. Таким образом, произойдет возмутительный факт, что вся Эллада будет исключена из союза, и собрание очутится во власти двух или трех самых крупных городов. Главным образом этим Фемистокл навлек на себя вражду спартанцев».

Фукидид 1, 90.