Твое сердце будет разбито - стр. 29
Старик забрался далеко – на один из последних этажей огромного бизнес-центра класса А. В такой не каждый сможет зайти, но Барса охрана знала в лицо и пропустила. С ним даже поздоровались, как со взрослым, – обращались на «вы». Он поднялся наверх на бесшумном лифте, прошел в приемную отца мимо секретарши, которая больше была похожа на порномодель, и без стука зашел в кабинет. Руки в карманах джинсов, плечи расправлены, в глазах – дерзкая насмешка.
Старик сидел в кресле спиной к нему и разговаривал с кем-то по телефону.
– Завтра я заберу Веру со школы, и мы с ней погуляем, – услышал Барс его голос и поморщился. Вера – дочь старика, ей шестнадцать. А еще у него есть маленькая Эмма, ей пять. Их родила Оксана, кукла Барби на минималках с буферами размером с два баскетбольных мяча. Старик их всех любил, заботился, обеспечивал. Считал своей семьей. А Барса просто терпел – потому что пришлось. Так сложились обстоятельства.
Старик закончил разговор и повернулся. Хоть Барс и называл его так, на вид тот был совсем не старым. Чуть больше сорока, высокий, подтянутый, с волевым лицом и жестким взглядом, какой бывает у человека, который привык руководить другими. Волосы у него были темные, с проседью, зато размах плеч – широким. Одет он был в шикарный черный костюм, а из-под рукава пиджака виднелись дорогие часы, которые стоили целое состояние.
Барс ненавидел этого человека. Но еще больше ненавидел то, как сильно был на него похож. Если они стояли рядом, то каждому становилось понятно, что это отец и сын. У Барса только глаза были другими – не такими, как у отца. Особенными. Один – карий, второй – зеленый. Только этого никто не замечал. Все считали, что Барс – темноглазый. То ли боялись смотреть ему в глаза, то ли им просто было все равно.
– Садись, – кивнул Старик на одно из кресел напротив своего рабочего стола из натурального дуба. Барс развалился в одном из них, как на троне, и стал жевать жвачку. Знал, что ведет себя вызывающе, но этот урод точно не заслуживал того, чтобы перед ним стелились. Пусть задницу ему лижут замы и Оксана.
– Здороваться не учили? – поинтересовался Старик.
«Учили слать тебя на хрен».
– Что хотел? – вопросом на вопрос ответил Барс.
Старик нехорошо прищурился. Поведение сына ему явно не нравилось.
– Почему меня беспокоят из твоей школы? – спросил он, сложив руки на столе.
– Откуда я знаю? – пожал плечами парень.
– Еще раз – почему меня беспокоят из твоей школы? – медленно и четко произнес его отец. Хоть голос его и был ровным, Барс напрягся. Старик не в настроении.