Труды по россиеведению. Выпуск 4 - стр. 57

В отличие от большинства других империй, включая царскую Россию, СССР не был побежден или смертельно подорван в большой войне. Его распад не был связан и с изнурительными колониальными конфликтами, несмотря на трясину войны в Афганистане (1979–1989) и волнения в советских национальных республиках (1989–1991). Вопреки расхожему мнению Советский Союз не потерпел поражения в холодной войне. Многих вводит в заблуждение тот факт, что распад империи совпал по времени с завершением глобального военного и идеологического противостояния, но в истории далеко не всегда «после того» равнозначно «по причине того».

Советская империя создавалась и строилась для гонки вооружений, конфронтации и при необходимости для войны. Гонка вооружений сама по себе не была причиной распада империи15. Ускорение гонки вооружений в начале 1980‐х годов, включая программу Стратегической оборонной инициативы США, не нанесло окончательного удара по советской экономике. Советский «адекватный и асимметричный ответ» на военно-технический вызов президента США Рональда Рейгана в начале 80-х предполагал гигантские затраты, но с точки зрения обычного цикла крупных военных программ набрал бы полные обороты (и потребовал бы наибольших расходов) не раньше, чем в конце 1990-х годов. Горбачёвская разрядка началась на полтора десятилетия раньше, а оборонные программы, осуществлявшиеся на излете советской эры, были реализацией решений, принятых еще в 70-е годы прошлого столетия.

Причина экономического упадка в другом. Военная промышленность СССР являлась двигателем всего планового хозяйства, ядром общей экономической и техногенной системы. Однако эта система в силу своей собственной внутренней динамики к концу 80-х годов полностью утратила эффективность и привлекательность как локомотив гражданской экономики – на фоне роста запросов массового городского потребителя и в условиях расширения контактов с окружающим миром. В итоге экономика вошла в ступор – вместе со всем нагромождением политических и идеологических догм и мифов, подпиравших государственный строй и монопольную власть номенклатуры.

Технически и экономически СССР мог бы и дальше нести огромное бремя военных расходов, если бы общество понимало необходимость таких жертв. Но государство до основания разъела внутренняя эрозия. Несоответствие между официальными идеологическими догматами и реальной жизнью стало вопиющим. Это порождало у подавляющей части населения апатию и разочарование, лишая режим социальной опоры и поддержки. Господствующий класс при сложившейся системе «естественного» отбора, за редкими исключениями, пополнялся кадрами, которые были поражены духом цинизма, карьеризма и стяжательства.