Труды по россиеведению. Выпуск 2 - стр. 87
Темпы улучшений снижались, а то и замирали, что, собственно, и породило «застой», а сохранение неизменными административно-командных, идеологических ритуалов вело к симулированию реформ, окостенению хозяйственного механизма, препятствовало управленческим новшествам, смене технологий, расширению ассортимента товаров повседневного спроса. Причем все это происходило при почти полном подавлении индивидуальных свобод. Видимое отставание от развитого мира побудило широкие массы россиян поддержать горбачёвскую перестройку как движение за хозяйственные и необходимые для них политические реформы, зародившееся в первую очередь в среде научно-технической и художественной интеллигенции. В центре этих реформ была идея вовлечения в советскую экономику элементов саморегулирования для повышения ее гибкости, приспособляемости к меняющимся потребностям общества и человека, энерго- и ресурсосбережения, реальной охраны окружающей среды и т.п.
Речь, в сущности, шла о реализации отечественного варианта «смешанной экономики», о назревшей конвергенции советского социализма и развитого капитализма западноевропейского типа. Достижения привычного социализма предполагалось дополнить преимуществами рыночной механики. Не получилось…
Но привели ли к желаемой цели радикальные преобразования, последовавшие после крушения перестройки? Пока уверенно можно утверждать, что ряд важных достижений налицо. Преодолена изолированность страны от внешнего мира, демонтированы механизмы командной экономики и внешнеторговой монополии. Исчезли унизительные дефициты товаров и услуг, значительно расширился их ассортимент. С прекращением борьбы с «вещизмом» восстановлено право людей на уют. Заметно раскрепощена ранее скованная личная инициатива. Происходит становление предпринимательского класса, призванного создать основу благополучия страны. Население с большим или меньшим успехом изживает исторически приобретенные иждивенческие комплексы. Вопреки разного рода предсказаниям россияне быстро усваивают «рыночный» образ мысли и действия. Устранена типичная для советского строя уравнительность в личных доходах, ощутим прогресс в дисциплине и этике труда: есть смысл зарабатывать деньги, раз появилась возможность беспрепятственно обменивать их на ранее недоступные товары и услуги. Наконец, нельзя не отметить, что после 70 лет господства принципиально иной экономической системы в стране достаточно быстро были созданы и, худо ли – бедно, начали функционировать формальные институты рыночной экономики (коммерческие банки, товарные и фондовые рынки, валютные биржи, новые налоговые механизмы и т. д.).