Тройняшки для миллиардера. Рощины - стр. 7
Русые волосы с мышиным оттенком и огромными седыми корнями.
Печаль и тоска. Всепоглощающая боль.
Всё моментально проходит, едва мама подходит к Валентину и гладит его по головке.
- Валюша, давай я помогу тебе обувь снять.
- Ма-ма! Вальке шесть лет. Он – мужчина. Должен помогать сестренкам обувь снимать, никак не наоборот.
Мама вскидывается, смотрит на меня с горечью.
Да. Я ее дочь. Хорошо понимаю, что мой сын – ее отдушина. Лекарство от физических и ментальных недугов.
Но я не могу ей ничем помочь в таком случае. Никому не позволю портить мне ребенка. Валентин должен расти опорой мне и защитником для Василисы и Варвары.
- Бабуля, - ласковый сынок всё понимает. Он у меня умненький. Обнимает бабушку крепко. – Я сам, ладно? – садится на банкетку и старательно расшнуровывает свою обувку. Потом помогает сестрам.
Дети моют руки под контролем бабушки, переодеваются, пока я занимаюсь собою и раскладкой продуктов.
Встречаемся на кухне спустя двадцать минут.
Кухня в двухкомнатной квартире мамы старенькая, видавшая виды. Впятером едва помещаемся здесь.
Ничего! Скоро найдем подходящий вариант. На первый взнос денег хватит с теми деньгами, что остались с продажи папиной квартиры в Мурманске. Выйду на работу, возьму ипотеку. Заживем, как белые люди.
Бросаю взгляд на плиту – мама приготовила картофельное пюре и котлетки из телятины. А в духовке стоит творожная запеканка…
Любимые блюда Валентина…
Так уж вышло, что из троих детей, она выделяет его одного. Любит его больше жизни…
На глаза наворачиваются слезы.
Заставляю себя поднять голову и посмотреть на фотографию, висящую на зеленой стене, над детскими рисунками и фото.
- Так вышло! Ты счастлива? – разговариваю с фотографией.
Слезы непроизвольно текут ручьями по лицу, и я смахиваю их, едва слышу голоса детей.
Не нужно портить им веселое настроение. На это у нас есть бабушка. Она мучает их накатившей на нее хандрой.
Вдыхаю ароматы, царящие на кухне. Они исходят от чайника, стоящего на столе. Мама снова заварила травы. Думает, ей это помогает.
Неправда, ее лечит Валька.
Подхожу к окну, подоконник которого уставлен цветами, единственными свидетелями маминого одиночества.
Ей всего сорок семь! Она могла бы еще работать в хорошем месте. Могла бы найти достойного мужчину и выйти замуж.
А она хоронит себя в воспоминаниях прошлого.
Так нельзя!
Но что делать-то???
Я пока со своей жизнью не справилась.
Садимся за стол.
- Как прошел твой день? – спрашиваю маму. – Как себя чувствовала?
- Уже лучше, - отвечает, не глядя на меня, и раскладывает по тарелкам детей белый хлеб.