Тропой на юг - стр. 2
Это был его корм. Просто средство существования. Когда Могила шёл на очередное дело, он не испытывал ненависти или вообще каких бы то ни было чувств. Просто шёл на работу, как и миллионы сограждан. Кто на завод, кто в шахту, кто за баранку, а у него немного другой профиль, в котором он достиг определённого мастерства.
Суровый приговор судьи, утвердивший срок заточения равный остатку самой жизни, Сергея нисколько не огорчил. Он прекрасно знал, что благодаря своим талантам непременно окажется на свободе, даже спустя много лет, но обязательно окажется.
– Вам, тупоголовым идиотам, не удержать меня в этих застенках. Нет, конечно же, нет. Я слишком люблю свободу и никогда не останусь сидеть на цепи как побитый пёс, – рассуждал он, каждый вечер глядя сквозь зарешёченное окно на осенние свинцовые облака, медленно ползущие по бескрайнему небу. – Моё время придёт, вот увидите. Я найду свою тропу на юг и буду загорать на песочном пляже в обществе полуголых девиц.
Почему-то именно сейчас он вспомнил про свою собственную семью. Двух пацанов, которым он так и не стал хорошим отцом. Вечно ворчащую жену, чьё недовольство и критика постоянно служили причиной конфликтов. Интересно, думают ли они о нём сейчас, или его имя уже давно стёрлось из их памяти?
– Нет, конечно же, это всё в прошлом, – Сергей поспешил отмахнуться от ненужных мыслей.
Воспоминания о прошлой жизни давно поблекли и почти стёрлись из памяти, оставив неприятный горький привкус. Он и сам старался как можно быстрее забыть обо всём, что было прежде, открывая новую страницу своей жизни. Сейчас его мысли всецело сосредоточены на планировании побега.
Колония особого режима, в которой отбывали наказания одни из самых жестоких убийц и террористов, находилась на самом севере Урала, едва не дотягиваясь до границ полярного круга. Погода тут, мягко говоря, оставляла желать лучшего. Сильнейшие морозы зимой сменялись удушливой духотой и тучами насекомых летом.
Видеть местную природу Сергею и другим «гостям» зоны не доводилось. Окна камеры выходили на глухую стену грубо выкрашенного в серый цвет забора, а прогулочный двор, в котором он проводил едва ли час в нескончаемо долгих сутках, и вовсе не имел окон. Несмотря на унылость бытия, сиделец не тратил время попусту. В скромной тюремной библиотеке удалось найти несколько весьма интересных книг о выживании в диких условиях. Он погрузился в изучение техник охоты и сбора пищи. Карта Уральских северных поселений, полученная благодаря врождённой хитрости, была для него бесценным сокровищем, которое он тщательно скрывал от любопытных взглядов охранников.