Тропа бабьих слез - стр. 46
– Вон как! Помню, – посмотрел куда-то вдаль Лука Власович, – было такое дело, большие нарты на троих тащили. Но то ить они свои: Ванька Добрынин, свояк по бабе приходится, как подумаешь?
– Свояк он или не свояк, а думать придется… – хмуро заметил Фома и опять обратился к Софье: – Дальше читай, кто еще был?
– За ними Семен Пономарев. С ним, из ссыльных, казак, Егор Подольский. Это было на два дня позже…
– Да, заходили, было дело, – подтвердил Фома. – Семен сказал, под Фигурными гольцами соболя промышляли. Это тоже в той стороне, где у Оюна лабаз… может, и наткнулись…
– Может, однако, ткнулись, сополя промышляли, лапас находи, шкурки бери, – насыпая в трубку табак, проговорил Оюн.
– Ладно, хорошо, этих тоже заметим, хотя тоже непохоже, что Семен вор… пусть у него характер своенравный, но чтобы что-то чужое взял, вряд ли… про Егора не скажу, он из новых… – размышляя, потянул бороду Фома и опять спросил: – Кто еще был?
Софья уткнулась в книгу, потянула руку вниз, опять назвала фамилию:
– Гришка Соболев последний заходил, в середине марта. Он один был… и вот еще… – назвала другие фамилии. – Всех – двенадцать человек.
– Кришка Сополев?! – переспросил Оюн. – Нет! Кришка – кароший охотник, один тайга броди. Кришка чесный окотник, сополя не бери!
– Не знаю, Оюн, на кого думать… После Гришки еще мужики были. Всех было двенадцать человек. Ну, за свояка я поручиться могу: Добрынин Ванька не возьмет, да и своим напарникам не даст. Остаются другие: Пономарев, Подольский, Соболев, еще шесть поселковых. Из них, думаю, вора проще найти, все равно, кто-то деньгами сорить будет! Двадцать три соболя – дело не шуточное, деньги большие, – хмуро высказался Фома и вдруг ободряюще похлопал тофалара по плечу: – Не переживай, Оюн! Покажут себя твои соболя! Найдем вора! Будет время, выкупим мы тебе невесту! – и покосился на дочь. – Только не Софью!
– Пашто так? – хмельно качаясь из стороны в сторону, удивился Оюн.
– Да не родятся у русских баб дети от тофаларов! Не будет у тебя внуков, – грубо соврал Фома, – седло не то!
– Как то?! – выкатил глаза Оюн.
– А вот то!.. Софья на коне верхом ездит, а у коня седло не то, на оленя не подойдет… значит, не сможет Софья на олене ездить.
К широко открытым глазам Оюн добавил рот. Было видно, что из сказанного он ничего не понял, однако в хмельном восприятии все же хотел казаться умным. Важно нахмурив брови, Оюн обреченно покачал головой и скромно выдавил:
– Мой понял! – и Тулюшу: – Однако, сын, Софья нам не надо, седло не так. Поедем, однако, к Табаргаевым. У них пять точка замуш надо. Табаргаев говорит, у моей девка любой седло как раз!..