Трое в Таиланде, не считая собак - стр. 20
– Нафига тебе это в самолёте? – влез Миша.
– …А «Шёпот ветра» – успокаивает! Самое то. Кто со мной?
– Никто! Иди уже, ботаник хренов! – Макаров развернул Серёгу в сторону туалета, и тот бодро зашагал прочь. Мы смотрели ему вслед, предчувствуя неладное.
– А если он перепутает и выкурит «Бешеную макаку»?
– Нож у него отобрали. Будет бушевать – свяжем.
Отпустив Лаптева на встречу с его демонами, мы решили пойти по традиционному пути и набрали в дьюти-фри текилы и рома. Выстояв небольшую очередь, мы подошли к кассе.
– Девушка, вы нам на пакеты ещё по одному наденьте, – попросил я.
– Зачем это?
– А у меня в прошлый раз на трапе ручки оборвались. Текила разбилась, пришлось прямо со ступенек слизывать, без лайма и соли.
Оставив Мишу рассчитываться, я пошёл в бар. Сергей был уже там. Он что-то увлечённо рассказывал грудастой барменше. Судя по горящим глазам, нашему траволюбу всё-таки попались «Стрелы Амура». Ладно. Он никого не бил и не бегал в простыне, это уже удача. Впрочем, барменше было что послушать:
– …В тот день мы бомбардировали плазму быстрыми нейтронами. Я был в шаге от сенсационного открытия. Оставалось сверить кристаллические решётки…
У оратора в руке поблёскивал коньячный бокал. Очевидно, не так давно бокал был полон.
– Не рановато ли, Сергей Степанович?
– Как раз вчера истёк срок давности. Теперь я могу поведать миру о страшной трагедии, которая случилась с профессором Салье.
– Это вы? – удивлённо моргнула на меня девица. Я не успел ответить, за меня это сделал Лаптев.
– Что? Нет, это – Артём Ильич, мой коллега. А это – Люда.
– Это заметно.
– Артём Ильич – физик-ядерщик в пятом поколении. Так я продолжу. В тот страшный день…
Я с опаской присмотрелся к Сергею. Не знаю, что там ему продали под названием «Стрелы Амура», но изменения в Лаптеве произошли кардинальные. Из худосочного ботаника он превратился в героическую личность: осанка исправилась, в голосе зазвенел металл, засветились гениальностью глаза нобелевского лауреата.
– …в тот страшный день мы с профессором Салье работали в ускорителе элементарных частиц. Всё как-то не ладилось с самого утра. От переутомления у меня дрожали руки…
– Так, а что случилось? – Люду распирало от любопытства. Я решил подключиться к спектаклю и перехватил нить разговора:
– Как раз в этот момент я должен был принести Сергею Степановичу специальный стимулятор и уже подходил к двери ускорителя, и тут… пардон, Люда, слёзы душат, плесните мне рому…
– И мне рому, Людочка.
– Может, не будете мешать, Сергей Степанович?
– Кому? Вам? В чём? Так я продолжу. Как только Артём Ильич подошёл к двери ускорителя, прозвучал жуткий взрыв. Меня отбросило к реактору, а профессор, ох, простите, он, он…