Трое обреченных - стр. 2
– Что-то часто стали номенклатуру на стрельбы гонять, – прокомментировал Вернер. – От подданных, что ли, отстреливаться?.. Это еще ладно, коллеги. У меня вот знакомого в марте на двенадцать дней забрили – целую дивизию партизанскую разворачивали. До обеда учили набранный из запасных батальон правильно приветствовать комдива. Отлично звучит: «Надо всем идти на сборы, потому что каждый мужчина должен уметь стрелять». При наших законах об оружии каждый мужчина должен хорошо уметь сидеть, а стрелять в условиях сборов все равно некогда.
– Иисус спасет нас… – без надежды пробормотала Екатерина, переключаясь на сериал «Клон».
– Точно, – оживился Вернер. – С этим призывом в клетку со львами недавно вошел один чудак. Ну, с катушек полетел. Львы, понятно, удивились, а потом как взгрели чудака – будут, мол, тут всякие… Персонал прибежал, вступили в схватку со львами, отбили «проповедника». Теперь живет в психушке, гордится своим высоким призванием…
Очень кстати с двумя пакетами еды и питья заявился Олежка и начал выставлять на стол, заваленный деловыми бумагами, приобретения.
– Коньяк, конечно, не купил, – всплеснул руками Вернер и мгновенно скис.
– А был приказ? – чрезвычайно расстроился Лохматов и просительно уставился на Максимова. Максимов пожал плечами. – Водку купил, – принялся загибать пальцы Олежка, – шампанское для Екатерины Сергеевны купил, газировку купил…
– А голова тебе на что? – вопросил Вернер и умчался за коньяком.
В отсутствие именинника извлекли из пакетов продукты, разложили на три горки (основную, вспомогательную и ненужную), раскупорили бутылочку, выпили по чуть-чуть.
– Хорошо-то как, господи… – застонала от удовольствия Екатерина.
– А можно и по шашлычки на выходные съездить, – внес толковое предложение Олежка. – Скоро май кончится, лето наступит. Вы представьте, коллеги – солнечный день, водичка плещется, барашек молодой на вертеле, а в голове – ну, ни одной мысли о работе… Как там у Мандельштама? – Олежка выдержал паузу и с чувством продекламировал:
– Хорошо говоришь, – одобрил Максимов. – Это дело мы должны всесторонне обдумать и тщательно довести до ума…
В этот насыщенный юмором и релаксацией момент в агентство «Профиль» явился посетитель. Почему его впустила ответственная за дверь Любаша, остается загадкой. Пожалела сирого? Мужичонка был заметно под градусом. Хлебнул для храбрости. Но храбрости ему от этого не прибавилось. Мялся на пороге, косил затравленным глазом. И в голове у него не все были дома, что и подтвердили дальнейшие события. Пробормотав что-то вроде «здрасьте», посетитель растерянно замолчал. Взлохмаченный, сутулый, поизношенный, в глазах – пучина ужаса. Экстерьер ужасный – худой, морщинистый, мешки под глазами. Хотя на вид еще не старый, лет тридцать с небольшим. Руки мнут рубашку, под мышкой – картонная папочка.