Трое на пути в Хель-гейт - стр. 20
Темнота, потом снова брезжит красноватый свет. Посвящаемый лежит на черном ложе, грудь и живот перевязаны. Перед ложем стоит магистр, на золотой цепи кровавые отсветы.
– Жаль, – говорит он. – Ты прошел почти все испытания на магистра, но пожалел крови, ее натекло слишком мало. Даже если бы вытекла половина, тебе сделали бы переливание. А так Рарох недоволен. Пока получишь ранг адепта первого ранга, как-никак тебя приняли Темный воин и Лилит. Отправишься в отдаленный, но важный для нас регион, чтобы строить форпост Империи и храм. И возможно, благосклонность Рароха вернется к тебе.
– Нет!.. – Лежащий выгибается в отчаянном крике, но вопль переходит в болезненный кашель. Все меркнет…
3.Толуман
Толуман очнулся: он лежит на кровати, вокруг белые стены и какая-то аппаратура. На лице маска, но дышится легко, только кружится голова. Он приподнял руку и, хотя та тряслась, сдвинул маску – дышать сразу стало труднее. Где Елена? Попытался привстать, но все поплыло перед глазами…
Когда снова открыл глаза, голова лежала на высокой подушке, маски не было. В стороне сидела медсестра, перелистывая журнал.
– Где я? – хрипло спросил Толуман.
– У нас в больнице, – сказала медсестра и встала. – Сейчас позову доктора.
Доктор был невысок, вид усталый, однако заговорил бодро.
– Пришли в себя? Поздравляю со вторым рождением. Надышались всякой гадости, но мы вам устроили гипервентиляцию легких, так что все обошлось.
– А как Елена? – выговорил Толуман. Гортань будто жгло кипятком.
– Девушка, что была с вами?.. – Доктор почему-то отвел глаза.
Толуману стало жутко. Он увидел, что на нем больничная пижама, и спустил ноги с кровати.
– Отведите меня к ней!
– Вам нельзя вставать, – всполошилась медсестра, но Толуман схватил доктора за халат.
– Отведите! – прохрипел он.
Доктор не сделал попытки освободиться. – Хорошо, – спокойно сказал он и кивнул медсестре: – Поддержите больного с другой стороны.
Ноги Толумана заплетались, но ему помогли дойти до соседней палаты. Он узнал девушку только по дерзкой челке. До подбородка укрыта простыней, с посиневшим лицом и закрытыми глазами… Мертва!
– Мы тоже давали ей кислород, – услышал Толуман слова доктора, словно издалека. – Но видимо надышалась фосгена, такой выделяется при горении пластика. В этом случае человек все равно умирает. Она прожила несколько часов…
Голос совсем отдалился, и, только повиснув на докторе, Толуман устоял на ногах. Как добрался до своей кровати, уже не помнил. Последнее, что видел – печальные глаза Елены в сером тумане…
Наверное, прошла еще ночь. Виделись какие-то отвратительные сны, но проснулся почти нормальным, только гадкий привкус во рту. Поразмышлял, стараясь выкинуть Елену из головы, а то сразу начинало трясти. В компании «Россия-Восток» ему больше нечего делать. Отследить ее деятельность он не сможет – вполне вероятно, что кроме восстановления рудника и разведки дороги, займутся и нелегальными изысканиями. За один день на него было совершено два покушения – что пожар возник не случайно, сомнений не было. Слишком все сошлось: его поместили одного, с упаковками ядовитого пластика внизу. Это он, а не Елена должен был наглотаться фосгена. Кому это нужно и зачем – непонятно, но надо рвать когти.