Триумф Солнца - стр. 44
Райдер чуть было не дал волю своему возмущению, но в этот момент во дворе консульского особняка раздался ружейный залп. Капитан невольно повернулся к окну.
– Это аль-Фарук разбирается с дезертирами, – пояснил неподвижно сидевший в кресле Гордон.
За окном с десяток солдат небрежно опирались на свои ружья. У высокой стены, окружавшей двор, в нелепых позах лежало несколько трупов; руки мертвецов были связаны за спиной, лица скрыты под грязными повязками; на груди каждого расплывалось кровавое пятно. Перед строем, сжимая правой рукой револьвер, расхаживал майор аль-Фарук. У тела, которое еще содрогалось в предсмертной конвульсии, он остановился, приложил к голове раненого пистолет и нажал на спусковой крючок. Обойдя строй, майор кивнул второму отделению: те сноровисто уложили трупы в поджидавшую рядом повозку. Затем из подвала вывели новую группу осужденных и расставили вдоль стены. Пока сержант завязывал им глаза, солдаты первого отделения встали на изготовку.
– Надеюсь, генерал, дочерей консула предупредили о казни? – с горечью спросил Кортни. – Подобного зрелища молодым леди лучше не видеть.
– Я посоветовал Бенбруку держать детей подальше от окон. Такая забота о чувствительных девочках делает вам честь, мистер Кортни. Но вы оказали бы семейству куда большую услугу, доставив его в безопасное место.
– Не сомневайтесь, генерал, так и будет – как только я починю двигатель.
– Боюсь, на это не остается времени, сэр. Пару часов назад весьма надежный источник известил меня: эмир Осман Аталан уже ведет сюда своих людей, которые вольются в отряды Махди.
Гордон резким жестом выбросил вперед руку, указывая на видневшийся за окном противоположный берег Нила, где просматривались строения Омдурмана.
Райдер не смог скрыть охватившей его тревоги. Если в осаде города примет участие пресловутый Осман Аталан, обстановка здесь изменится далеко не в лучшую сторону. Любая попытка оставить Хартум обрекалась на неудачу.
Новый ружейный залп подчеркнул мрачность ситуации. В наступившей затем тишине Кортни услышал мягкие звуки, с которыми падали на землю безжизненные тела.
Эмир Осман Аталан, возлюбленный божественным Махди, находился в пути. Утомительный переход его армии от берегов Красного моря к Хартуму длился уже несколько недель. Неспешная монотонная поступь множества скаковых и вьючных животных раздражала эмира. Колонна, состоявшая из верблюдов, ишаков, рабов, слуг, женщин и детей, растянулась более чем на двадцать лиг.[6] Во время ночевок лагерь представлял собой огромный палаточный город. Жены эмира следовали в занавешенных паланкинах, каждая на своем верблюде, спали они в собственных шатрах, окруженные десятками прислужниц. В авангарде и арьергарде колонны двигались сорок тысяч воинов.