Тринадцатый - стр. 7
– Тогда вернемся к вопросу о безнаказанном убийстве и предположим, что убийца совершил преступление и все-таки ушел от ответа. Его жизнь идет обычным ходом. Семья, работа, друзья. Все вроде бы нормально. Он думает, что никто не догадывается. Да и сам он практически все давно забыл и оставил в прошлом. Но вдруг кто-то все помнит? Каждую мелочь, каждую деталь?
– Да какого дьявола?! На что ты намекаешь?! – не выдержал Семеныч.
– Просто я хочу теперь узнать, совершили бы вы преступление, если бы знали, что сделанное вами не пройдет незамеченным и рано или поздно вам придется отвечать?
– Нет, – сухо ответил Виктор и отвернулся от собеседника.
– Ты знаешь что? Не мели чушь, а то высажу! – выпалил шофер.
– Простите, я не хотел никого обидеть. Я лишь интересуюсь, вот и все. Просто веду беседу, чтобы скрасить наше время в пути. Если вам интересно, я мог бы немного рассказать о себе.
– Валяй! – прокашлялся Семеныч. – А то тебя не в ту степь понесло.
– Год за годом я посещаю города, деревни, села, новые места и остаюсь там на некоторое время. Вот, например, в 1935-м году я гостил в Москве. Интересные там люди были, да и образ жизни был совершенно другой, не то что сейчас. А теперь хочу посмотреть, как вы в провинции живете, да заодно и кое-какие дела завершить.
– Простите, в каком-каком году вы в Москве были?
– В 1935-м, – невозмутимо повторил попутчик и, повернувшись к окну, стал всматриваться в темноту.
– А-а-а, понятно, – Семеныч дернул напарника за рукав куртки и показал пальцем, чтобы тот подвинулся к нему поближе. Виктор послушно подчинился. – Больной какой-то. То про убийства, то про педофилов. Может, он казачек засланный? Ты мне смотри, хоть слово скажешь… – еле шевеля губами, угрожающе прошептал Семеныч на ухо напарнику. – Может, мы его на первом же посту ментам сдадим, а то мало ли что у него на уме? Может, он маньяк какой? Да и взгляд у него нездоровый. Глаза, словно угли, черные. Не нравится он мне. Ох, не нравится.
– А за каким хреном ты его посадил, а? У тебя же принципы! – Виктор мельком взглянул на попутчика.
Семеныч только пожал плечами, не зная, что ответить.
– Неужели я напоминаю маньяка? – поворачиваясь к своим собеседникам, улыбнулся Анатас. – Это неправда. Я знаю их всех поименно и лично, но ни один из них вовсе не похож на меня. Это я вам точно говорю. Взять хотя бы широко известного в вашей стране Андрея Чикатило. Следователи называли его бешеным зверем, красным потрошителем, маньяком из лесополосы, гражданином Х. Впрочем, эту мразь можно называть по-разному, но суть остается сутью. Признанное количество жертв этого человека – пятьдесят три. Но их было гораздо больше. Муж, отец двоих детей, член КПСС, школьный учитель и при этом самый жуткий российский маньяк-убийца, садист и каннибал. А на вид был хороший человек. Только за июль и август 1984 года Чикатило убил восемь женщин и детей. Он уродовал тела своих жертв: отрезал и откусывал языки, соски, половые органы, носы, пальцы, вскрывал брюшную полость, рвал зубами внутренние органы. Многие жертвы при этом были еще живы. Почти всем он выкалывал глаза.